Занимательная зоология - Сабунаев В.Б. 1976

Животные-охотники

Волка ноги кормят.

Поговорка

Поговорку, взятую эпиграфом к этой главе, не следует понимать буквально. Успех охоты животных, в том числе и волка, зависит не только от быстрых и неутомимых ног, но и от остроты зрения и обоняния, терпения и смекалки и многих-многих других причин и обстоятельств.

Охота «вдогонку». В основном ноги кормят гепарда. По внешнему виду он напоминает крупную собаку с длинными ногами и небольшой кошачьей мордой.

Водится гепард в Южной Азии и Африке, изредка встречается у нас на юге Туркмении. Леса он избегает: в лесной чаще его быстрые ноги бесполезны, а лазить по деревьям гепард не умеет.

Охотится гепард почти исключительно на антилоп. Завидев стадо, он обходит его с подветренной стороны и начинает подползать, плотно прижавшись к земле и не спуская глаз с антилоп. Как только они начинают беспокоиться, гепард замирает. Желто-серый мех с бурыми и черными пятнами делает его совершенно незаметным на фоне пожухлой степной растительности. Когда до антилоп остается сотни полторы шагов, гепард, наметив жертву, стремительно бросается вперед и обычно догоняет антилопу раньше, чем она пробежит полкилометра.

Люди не могли не обратить внимания на исключительные охотничьи способности гепарда. Его стали приручать очень давно. Оказалось, что гепард быстро привыкает к человеку и становится совсем ручным. Охота с гепардом была особенно распространена в Индии. Некоторые раджи держали по сотне и более выдрессированных для охоты гепардов. Охотятся с гепардом и сейчас.

Наши хищники — лиса, волк — в открытом состязании не смогут догнать не только антилопу, но и взрослого зайца.

Вспоминается такой случай. Морозным декабрьским утром я шел опушкой леса. Дорога тянулась по косогору, а рядом тянулось сжатое овсяное поле с разбросанными кое-где ворохами соломы. Посматривая по сторонам, не жируют ли на поле тетерева, я заметил двух лис, увлеченных охотой за мышами. До них было шагов полтораста. Наблюдать мышкующую лисицу очень интересно. Вот она выступает как на цыпочках. Прыжок вверх свечкой. Возня в снегу с опущенной мордой. А через минуту опять крадущиеся, как на пружинах, движения и снова прыжок.

Я притаился за кустом и не спускал глаз с рыжих красавиц. Вдруг из вороха соломы, испугавшись одной из лис, выскочил здоровенный русак. Второй лисы он не заметил и чуть-чуть не налетел на нее. Круто развернувшись, косой понесся вдоль поля, лиса за ним. Когда началось состязание в скорости, между зайцем и лисой было не более пяти шагов. Первое время расстояние сохранялось, но постепенно стало расти и расти. Вот уже между ними 10, 15, 20… 50 шагов. Лиса прекратила погоню. Вторая лиса в это время стояла как изваяние и не тронулась с места. Она была явно крупнее опрометчивой гонщицы. По-видимому, вдогонку за зайцем бросилась молодая лиса, а старуха, наученная опытом, не стала «зря бить лапы».

А вот борзые собаки в степи без особого труда берут косого. Особо резвы и выносливы монгольские борзые. Они после часовой гонки настигают резвую монгольскую антилопу дзерена. А некоторые даже заганивают быстрого, как ветер, дикого осла кулана.

Очень ловко ловит рыбу выдра. У нее все строение тела приспособлено для быстрого плавания под водой: плоская голова, короткие лапы, длинный хвост, плотный и не смачивающийся водой подшерсток. Заметив добычу, выдра сразу же бросается в погоню, и от нее редко ускользают даже юркая форель и стремительный лосось. Рыбоводы и рыболовы недолюбливают выдру. В речке, где она поселилась, рыбы становится заметно меньше. Ведь она ловит гораздо больше рыбы, чем может съесть. Сплошь и рядом на берегу реки, где хозяйничает выдра, попадаются крупные рыбы, у которых выеден только мозг.

Тюлени-рыбоеды не применяют никаких хитростей — они не затаиваются и не подкрадываются к добыче, а просто догоняют ее. На охоте тюленям помогает подвижная шея, предупреждая все движения преследуемой рыбы. Они очень прожорливы и съедают в день по десять и более килограммов рыбы. В одном Каспии тюлени уничтожают ее свыше миллиона центнеров.

Сухопутные черепахи неповоротливые, неуклюжие животные. Иное дело — морские. Им надо догонять проворных рыб, и они не уступают им в скорости.

Охотятся, догоняя добычу, многие рыбы. Щука в открытых водоемах, где нет зарослей водных растений, может долго и упорно преследовать удирающую рыбу. Так же в условиях открытой воды охотится и окунь. Погоня окуней за рыбками у поверхности воды — интересное зрелище. Когда загнанной рыбешке некуда деться, она начинает выпрыгивать из воды, но окунь неотступно следует за ней, стараясь схватить ее при падении. Случается, что жертва выпрыгивает на прибрежный песок, а за нею и увлекшийся преследователь.

Некоторые хищные рыбы настигают добычу броском. Так охотится жерех. Медленно плывет он у поверхности воды, иногда даже выставив наружу спинной плавник. Но вот он замечает стаю уклеек — мгновенный бросок — и в стайке становится на рыбку меньше.

Один из основных способов охоты хищных птиц — тоже охота вдогонку. Обычно они бьют добычу на лету. Завидев утку или голубя, сокол бросается им наперерез, затем поднимается выше добычи и, сложив крылья, камнем падает вниз. При падении сокол летит с огромной скоростью, доходящей до ста метров в секунду.

Человек издавна использовал прирученных хищных птиц для охоты. Из старинных рукописей установлено, что соколов обучали, или, как обычно говорят, «вынашивали», для охоты более 3500 лет тому назад.

«Вынашивание» соколов — целое искусство. Сперва их приучают носить колпачок, брать мясо из рук, не бояться лошадей и прилетать на руку хозяина. Затем начинается длительная тренировка с чучелами и с привязанными на веревке живыми птицами.

Охота производится так: охотник садится верхом на лошадь, надевает рукавицу и сажает на нее сокола, глаза у которого закрыты колпачком. Заметив стаю гусей или уток, охотник снимает с глаз сокола колпачок и поднимает вверх руку.

Сокол в большинстве случаев сразу же замечает добычу и стрелой взмывает ввысь. Настигнув стаю, сокол бьет сначала одну, потом другую птицу и иногда не садится на землю, пока не собьет десяток уток или гусей. Охотнику остается только подобрать добычу и покормить сокола свежим мясом. Но так поступают только прирученные птицы. Дикий сокол довольствуется одной жертвой.

Кроме соколов «вынашивают» для охоты беркутов и ястребов. С беркутами охотятся на зайцев, лисиц, джейранов и даже волков. Беркут берет добычу так: упав на спину зверя с большой высоты, он схватывает его одной лапой за морду и, держась за спину другой, ломает ему позвоночник.

Охота с ловчими птицами практикуется в степных районах Азии и сейчас.

На лету ловят добычу стрижи и ласточки. Вспомните, с какой скоростью они проносятся мимо нас. Это не просто воздушные пируэты — это охота. Трудно себе представить, как при такой огромной скорости полета им удается заметить крошечное насекомое и схватить его.

Замечательные охотники стрекозы. У них огромные глаза, состоящие из тысяч мельчайших глазков-фасеток. Такие глаза позволяют им видеть в различных направлениях и определять расстояние до преследуемой добычи. Для схватывания насекомых стрекозы вооружены мощными челюстями. А в скорости они опережают чуть ли не всех насекомых. Конечно, им нет нужды затаиваться или красться к добыче, ни один комар не ускользнет, если он попался на глаза стрекозе.

Кто бы мог подумать, что крабы ловят добычу, догоняя ее? А такие есть. Краб-плавунец догоняет даже проворных рыбок, а сухопутный краб-привидение бегает на своих длинных ногах так быстро, что ухитряется ловить куличков, снующих по песчаным отмелям.

Среди простейших животных тоже встречаются свои «гепарды». Крупная, около 0,5 миллиметра длиной, хищная инфузория бурсария плавает быстрее своей любимой добычи — инфузории туфельки и, догнав, схватывает ее воронкообразным ртом.

Скрадом и из засады. Едва солнце начинает близиться к закату, тигр поднимается с лежки, потягивается и отправляется на охоту. Втянув когти, он неслышно пробирается через заросли — ни одна ветка не хрустнет под ногами, ни одна колючка не зацепится за шкуру. По временам тигр останавливается, внимательно прислушивается и осматривается. Слух и зрение у него отменные. А чутье, как у всех кошек, слабое.

Заметив кабана или оленя, тигр использует каждое укрытие — кустик, пучок травы, за которыми, кажется, негде спрятаться даже домашней кошке. Подкравшись к добыче, он завершает скрадывание одним-двумя гигантскими прыжками. Промахнувшись, тигр редко бросается вдогонку за упущенной добычей и, недовольно зарычав, отправляется на поиски другой жертвы. При неудаче он проходит за ночь, как говорят уссурийские охотники, 80-100 километров.

Иногда опытные тигры пускаются на хитрости. Обнаружив тропу кабана или изюбра, тигр идет по следу, пока не почувствует, что зверь близко. Тогда он заходит с подветренной стороны вперед и залегает около тропы. Так же поступает тигр, если его долго и настойчиво преследуют. Он делает большой круг и ложится возле своего следа, и если охотник недостаточно внимателен, то охота может окончиться для него плачевно.

Лев, как и тигр, чаще охотится на диких животных скрадом. Реже подкарауливает у водопоя. На охоту лев обычно выходит глубокой ночью. Обнаружив стадо зебр, антилоп или жирафов, он подползает к ним с подветренной стороны и достигает в один-два, редко в три, прыжка.

Любимое блюдо белых медведей тюленина. А поймать тюленя не так-то просто. Он лежит около самой полыньи или отдушины и, завидев своего заклятого врага, моментально соскальзывает в воду. У полярного мишки несколько излюбленных способов охоты. Чаще всего он затаивается у самой отдушины и терпеливо ждет, пока тюлень выберется на лед. Или же, высмотрев тюленя, отдыхающего на льдине вблизи полыньи, медведь ныряет в соседнюю и плывет подо льдом. Вынырнув около тюленя возле самой кромки льда, он отрезает ему путь к бегству. И наконец, медведь может часами «по-пластунски», скрываясь за торосами и надувами, подбираться к отдыхающему тюленю. Охота скрадом, несмотря на все медвежьи уловки, редко бывает удачной; тюлень осторожен и обычно вовремя замечает опасность.

Рысь на лося и косулю, на зайца и птицу охотится по-разному. Копытных рысь подстерегает, затаившись на суку дерева, нависшем над тропой. Когда лось или косуля окажутся под ней, рысь прыгает им на спину, вцепляется когтями и перегрызает шейные позвонки. На старых лосей-самцов рысь редко отваживается нападать: они могут сбросить ее на землю и затоптать копытами. На зайца рысь охотится скрадом, умело распутывая двойки и скидки косого. Птиц она чаще всего ловит во время их ночевки под снегом.

Одиночный волк охотится скрадом, но, в отличие от кошачьих, он при выслеживании пользуется в основном чутьем. Причем обоняние у него совсем недурное. Приведу пример. Я стоял на подслухе, ожидая подлета глухарей. Вдруг я услышал шуршание прошлогодней травы и, обернувшись, увидел косулю. Она, не торопясь, бежала по широкой просеке. Едва косуля успела скрыться из глаз, на ее следу появился волк. Видеть меня он не мог, я стоял за стволом огромной сосны. Но когда до меня оставалось метров двадцать пять, волк метнулся в сторону и скрылся в кустарнике, хотя я не сделал ни малейшего движения. Ясно, что волк почуял меня. Потом я точно измерил расстояние, оказалось двадцать два метра; правда, легкий ветерок тянул от меня в сторону волка.

Типичный засадник — наша домашняя кошка. Наверное, вам не раз приходилось наблюдать, как она охотится на мышей. Кошка может часами караулить у входа, ведущего в подполье. Причем она не просто сидит, а все время прислушивается: не раздается ли подозрительный шорох, и одновременно не спускает глаз со щели, откуда вот-вот покажется мышь.

Из засады охотятся многие птицы.

Вот хотя бы наша серая цапля. Питается она преимущественно рыбой, реже — лягушками и моллюсками. Выбрав укромную заводинку, она заходит по колено в воду и терпеливо ждет, пока не приблизится ничего не подозревающая рыбка. Быстрый взмах клювом — и цапля вновь превращается в статую. Иногда цапля охотится и скрадом. Наклонив вниз шею и клюв, она мерно, без малейшего всплеска шагает по мелководью. От ее внимательного взора не ускользнет сидящая на листе кувшинки лягушка, затаившийся за корягой окунек.

В мангровых зарослях побережья Южной Флориды водится множество различных видов цапель. Все цапли питаются в основном рыбой, но техника охоты у них очень различна. Зеленая кваква и снежная цапля используют такие же приемы, как и наша серая. Голубая цапля шагает по дну и по временам резко взмахивает крыльями, вспугивая затаившуюся рыбу. Луизианская цапля кружится, прыгает и приплясывает в воде, а затем замирает и внимательно всматривается в воду. Красная цапля сначала взбаламучивает воду, а затем широко раскрывает крылья, создавая тень; при этом она хорошо видит все, что происходит в воде, а вспугнутые рыбки принимают тень за укрытие и замирают.

Всегда подкарауливает добычу зимородок. Этот рыболов ростом немногим больше воробья. Обычно он селится на небольших речках с чистой прозрачной водой. Для охоты зимородок выбирает нависшую над водой ветку в 50—60 сантиметров от поверхности. Здесь он усаживается, втянув голову в плечи и опустив вниз клюв. Заметив рыбу, зимородок вытягивает шею и камнем падает вниз, ни разу не взмахнув крыльями. На миг он скрывается под водой и появляется уже с рыбой в клюве. Если рыба схвачена поперек, зимородок подбрасывает ее в воздух и ловко, как жонглер, ловит добычу клювом.

Часто устраивают засады удавы и питоны. Расположившись на дереве около тропы, по которой часто ходят животные, они прячутся среди лиан и ждут. Как только добыча приблизится, они схватывают ее зубами, а затем, обвившись кольцами вокруг тела, душат.

Среди рыб нередки и засадники и охотящиеся скрадом.

В водоемах, заросших водными растениями, щука охотится из засады. Притаившись где-нибудь среди листьев кувшинок, между хвощей или в камыше, она стоит, еле пошевеливая плавниками. Но вот мимо проплывает рыбешка — бросок! — и она уже трепещет в зубах хищницы.

В быстрых речках с холодной прозрачной водой и каменистым дном живет форель-пеструшка — красивая рыбка в красных крапинках. В летнее время главная добыча пеструшки — воздушные насекомые. За ними она охотится тоже из засады. Спрятавшись за камень или корягу, форель внимательно наблюдает за поверхностью воды. Стоит мухе или мотыльку пролететь близко от поверхности воды, как форель стремглав вылетает из укрытия и, схватив насекомое, тотчас же возвращается на прежнее место.

Много засадников среди морских рыб.

Из засады охотятся ерши-скорпены. Уха из этих рыбок совсем недурна, но надо опасаться уколов ядовитых шипов. Интересно, что скорпены, подобно змеям, периодически меняют кожу.

Угреобразная хищница мурена тоже подкарауливает добычу, притаившись в пещере или расселине подводной скалы.

Интересно описывает охоту скрадом рыбы — пятнобокого солнечника — X. Котт: «Пятнобокий солнечник подкрадывается к мелким рыбам, которыми питается, двигаясь очень постепенно, осторожно и точно, подобно охотнику, подбирающемуся к дичи по открытой местности, где нет укрытия. Во время этих маневров его плоское, чрезвычайно тонкое тело несомненно способствует тому, что жертва не замечает хищника. Сам хищник в это время пытается подавить свое возбуждение, не спуская глаз с намеченной жертвы. Приблизившись на расстояние 5-10 сантиметров, рыба раскрывает свой огромный рот, выдвижные челюсти выступают вперед — и маленькая рыбка проглочена».

Настоящие мастера охоты тайком — пауки. Те из них, которые строят тенета, обычно затаиваются, и как только добыча приблизится, как ракета вылетают из укрытия. Есть и подбирающиеся к добыче осторожно, как кошка, и когда до жертвы остается несколько сантиметров, они настигают ее стремительным броском.

Копьем и мечом. Зубами и когтями вооружены многие животные-охотники. А вот копьями и мечами вооружены не многие. Копье-бивень, до трех метров длиной, носит на верхней челюсти нарвал, или единорог. Бивень — видоизмененный зуб. Он есть только у самцов, самки же совсем беззубые. Бивень полый внутри и свернут спиралью справа налево.

О назначении бивня единорога высказывались различные предположения. Одни считают, что бивень служит для раскалывания льда, другие — что нарвал протыкает своим бивнем рыб, а затем, подняв его кверху, ждет, пока добыча соскользнет до рта, где он схватывает ее языком; и наконец, третьи предполагают, что бивень — это турнирное оружие при поединках самцов. Последнее мнение имеет наибольшее число сторонников. Они говорят: если бивень был бы необходим для охоты, то как объяснить, что самки обходятся без него.

Однако отсутствие бивня у самок еще ровно ничего не доказывает. И вот почему. Нарвалы питаются донными животными — камбалой, моллюсками. Самка, не имеющая бивня, легко может схватить ртом донных животных. А самцу, вооруженному бивнем, схватить на дне ртом подвижную камбалу значительно труднее. Ведь если он чуть-чуть наклонит голову вниз, то бивень зароется в грунт, а камбала не будет ждать, пока нарвал вытащит его обратно. Поэтому скорее всего нарвал ударяет рыбу сначала бивнем, а потом стряхивает ее и схватывает ртом.

Возможно, что бивень возник у нарвала как турнирное оружие, но раз он уже есть, единорог не может не пользоваться им для охоты. Кто прав, покажет дальнейшее изучение жизни этих арктических родственников китов.

Там же в Арктике живут крупные ластоногие — моржи. Изо рта у них торчат два огромных клыка. У старых самцов они бывают длиной до восьмидесяти сантиметров.

Бивнями моржи защищаются и нападают, цепляются за лед, вылезая на льдину, но главное их назначение — добывание пищи. Питаются моржи двустворчатыми моллюсками. Клыками они вспахивают дно, а вот как поступают моржи дальше, точно неизвестно.

Подбирать ракушки со дна ртом им трудно — мешают клыки. Неясно также, как они освобождаются от остатков раковин, их никогда не находят в желудках моржей.

Наиболее правдоподобно осветил этот вопрос известный полярный исследователь П. Фрейхен. Вот что он пишет: «Разрыхлив бивнями грунт, морж захватывает его вместе с моллюсками передними ластами. Выплыв на поверхность, он начинает растирать ракушки. Ласты моржа обладают колоссальной силой, а их «ладони« шершавы, поэтому он с легкостью раздавливает самые твердые раковины. После этого, стоя вертикально, морж разжимает ласты. Песок, камушки, раковины быстро идут ко дну, а тело моллюска не тонет в соленой воде. Теперь он может спокойно схватывать ртом питательную добычу».

Настоящим мечом вооружена рыба-меч. В основном он служит ей для охоты за мелкой рыбой. Но случается, что она нападает на китов и даже на корабли.

В Морском музее в Лондоне хранится часть днища китобойного судна с застрявшим в нем обломком меча. Меч-рыба протаранила медную обшивку корабля, деревянное днище и дубовый брус, толщиной 30 сантиметров.

В былые времена в Англии страховали суда от нападения «живых мечей». «Меченосцы» представляют опасность и для современных судов.

В конце второй мировой войны английский танкер «Барбара» пересекал Атлантический океан. Неожиданно раздался крик: «Торпеда». На судно неслась огромная темная сигара. Еще несколько секунд — и взрыв неминуем. Но взрыва не последовало. Послышался тупой удар, и корабль дал течь. Стало ясно, что танкер атаковала меч-рыба. Вытащив меч из стальной обшивки корабля, рыба вновь повторила заход, но ее застрелили из пулемета.

В 1961 году меч-рыба протаранила английский военный корабль «Леопольд», и морякам пришлось вызывать самолет с аварийной командой.

А в 1962 году с японской шхуны, промышлявшей тунца в районе Маршалловых островов, поступил сигнал бедствия: «меченосец» проделал в корпусе судна такую брешь, что предотвратить аварию не удалось и рыбакам пришлось оставить тонущее судно.

Почему же меч-рыба нападает на китов и суда? Некоторые зоологи считают ее врагом кита. Решением этого вопроса занялись советские ученые. С 1960 года по 1970 год ими было обследовано 18 000 китов, и только в теле двух китов были обнаружены обломки меча.

Одновременно были проведены многочисленные наблюдения за поведением меч-рыбы. Выяснилось, что она не нападает на китов и корабли, а случайно сталкивается с ними. С рыбоядными китами она может сталкиваться при одновременной охоте на стайных рыб. Планктоноядного кита и корабль меч-рыба может протаранить, преследуя рыб, находящихся вблизи них. Вероятность столкновения с ними увеличивается тем, что, спасаясь от преследования, многие рыбы прячутся в тени крупных предметов. Поскольку меч-рыба близорука, может быть, иногда она принимает кита или корабль за плотный косяк стайных рыб.

Встретить меч-рыбу можно во многих теплых морях и океанах. Мясо у нее очень вкусное, и ее промышляют у берегов Японии, Америки и в Средиземном море. В США эта рыба — излюбленный объект спортивной охоты: ее ловят спиннингом и на дорожку.

В устьях рек тропической Америки и Западной Африки водится скат — пила-рыба. По форме тела она резко отличается от скатов и напоминает акулу. На верхней челюсти у нее торчит длинный пилообразный вырост. Пила плоская и усажена частыми зубцами, плотно сидящими в особых лунках. Охотится пила-рыба на двустворчатых и головоногих моллюсков, а также на мелких рыб. Двустворчатых моллюсков она выкапывает плоской пилой, как лопатой, а головоногих моллюсков и рыб бьет пилой.

Рыба эта живородящая. Детеныши у нее рождаются с пилами, а чтобы они при рождении не поранили мать, пилы у новорожденных покрыты чехольчиками. Рыбы освобождаются от них сразу же после рождения.

Обшарщики. Сумерки переходят в ночь. Из норы на бугре, поросшем вековыми соснами, высунулась чья-то мордочка с черным носом. Высунулась и спряталась. Через минуту показалась опять. Кругом все спокойно, и из норы появился зверь на коротких ногах, ростом со среднюю собаку. Он светло-серый, с широкими черными полосами. Это барсук. Давайте последуем за ним.

Вначале барсук бежит рысью, быстро перебирая коротенькими ножками. Около норы уже все обшарено, и тут трудно чем-нибудь поживиться. Отбежав с полкилометра, барсук замедляет шаг. Его внимание привлекает поваленная сосна, попробовал отодрать кору — не отстает, значит, жирных личинок короедов тут не будет. Ковырнул трухлявый пень — одни черные древесные муравьи — тут тоже поживы не жди.

И снова засеменил дальше.

В густом орешнике какая-то возня, надо посмотреть. Оказывается, еж загрыз змею и только что приготовился обедать. Отобрать! И как ни сердится, ни фыркает удачливый охотник, добыча достается сильнейшему. Дальше подвернулась лягушка, хлоп лапой — и она следует за змеей. Теперь не плохо бы поесть корешков, и барсук выходит на поле. Кажется, вон в том углу росла морковка — и барсук лакомится вкусными корешками. Он уже сыт и не торопясь направляется домой. По дороге попадается гнездо шмелей: несколько ударов лапой — и охотник добирается до личинок мохнатых тружеников. Задолго до рассвета барсук возвращается в нору и будет спать в ней до следующей ночи.

Как только начнет смеркаться — отправляется на промысел и бурый медведь. Впрочем, в глухих местах, где его мало беспокоят, он охотится и днем. Медведь всеядный зверь. В начале лета, до созревания ягод, он ест стебли и листья сочных трав — дудника, борщевика. Не откажется медведь от мыши или лягушки, разорит гнездо, не пройдет мимо выводка нелетных уток, разорит муравейник, прихлопнет зазевавшегося бурундука или пищуху. Летом и осенью основная пища медведя ягоды — малина, черника, брусника. В это же время он посещает овсы, а в Сибири кедровники. На Дальнем Востоке ловит во время хода кету и горбушу. Очень любит мед, но сейчас диких пчел стало совсем мало, и такое лакомство перепадает ему не часто. Иногда медведь нападает и на крупных животных — косуль, лосей, домашний скот.

И барсук и медведь типичные обшарщики. В поисках добычи они обшаривают все, что попадается им на пути.

Еж весь день спит в уютном гнезде, устроенном из сухих листьев и травы, где-нибудь под кучей хвороста или под корнями деревьев. Когда становится темно, еж просыпается, отряхивает приставшие к иглам листья и другой мусор и отправляется на охоту. Пробежав немного, он останавливается, принюхивается, прислушивается, не пахнет ли вкусным кузнечиком, не зашуршит ли в сухой траве мышь. Каждый камень, каждый пенек, каждую ложбинку еж обязательно обследует. Его устроит любой жук, любая личинка и даже совсем неприглядный слизняк.

Жуков-нарывников, шпанских мух, лягушек-жерлянок, землероек никто не ест — они ядовиты, а ежу все на пользу, что другим во вред. Редко кто отваживается нападать на ядовитых змей, а еж их совсем не боится. Растительную пищу еж не очень любит, но если охота неудачна, то он может съесть упавшее с дерева яблоко, вырыть морковку или другой съедобный корешок.

Обшарщики есть и среди птиц.

Понаблюдайте за синицей — она ни минуты не посидит спокойно. Вот синица побежала по суку, заглядывая в каждую трещину. Перепорхнула на другой сук, подвесилась на ветке головой вниз, схватила какую-то букашку, перелетела на изгородь и стала долбить подгнившую жердь. Тут ее внимание привлекла «кузница» дятла, и синица уже ищет, не осталось ли там ненароком несколько семян от еловой шишки. А что это, кровь? Ласка задавила мышь, и синица уже тут как тут и склевывает с опавших листьев сгустки крови.

Большинство птиц не едят мохнатых гусениц, а синица знает, как с ними расправляться. Она расклевывает гусеницу и съедает ее внутренности. Не отказывается синица и от дождевого червя; наступив на него лапой, она разрывает червя клювом на части и глотает по кускам. Если не удалось добыть достаточно мясной пищи, то она расклевывает спелую грушу или же ягоды — землянику, смородину, — причем ее больше всего привлекает не мякоть, а семена. От зари до зари синица не знает ни минуты покоя; перелетая с ветки на ветку, она ищет, чем бы поживиться.

Всю ночь в поисках пищи рыскает черноморская рыба барабулька. Она обследует каждую ямку и ложбинку на дне, обшарит груду камней, заберется в гущу водных растений. В одном месте она поживится морским червем или моллюском, в другом схватит краба или бычка.

Так же, как барабулька, обшаривает дно осетр. Немало надо пищи, чтобы насытиться взрослому осетру, ведь он достигает веса 80 килограммов и больше. Рацион его довольно разнообразен. Он поедает различных личинок, рачков-бокоплавов, морских червей, моллюсков, крабов, некоторых рыб — бычков, кильку.

Активный обшарщик — каракатица. Ее основная пища — креветки. А они тоже не простаки. Креветки великолепно маскируются под цвет грунта, а кроме того, наметают усиками на спинку тонкий слой песка и становятся вовсе незаметными. Отправляясь на охоту, каракатица медленно плывет в нескольких сантиметрах от дна и регулярно выпускает из своей воронки струю воды, направленную вниз и вперед. Струя воды сдувает с креветки защитный слой песка, и рачок вновь покрывает себя песком. Заметив движение, каракатица быстро выбрасывает вперед щупальца с присосками и схватывает креветку.

Ловушки и западни. Кто бы мог подумать, что животные-охотники пользуются ловушками и западнями? Оказывается, таких умельцев не так уж мало. Пожалуй, самую хитроумную ловушку устраивает личинка муравьиного льва. Взрослый муравьиный лев — насекомое, похожее на стрекозу. Личинка напоминает мохнатого клопа, вооруженного огромными зубчатыми челюстями.

Питается личинка насекомыми, главным образом — муравьями, но, несмотря на грозные клещи, ей не поймать проворную добычу. Ведь она не может ни летать, ни быстро бегать. И вот маленькая личинка начинает искать сухое песчаное место. На это ей не приходится тратить много времени: предусмотрительная мать всегда откладывает яички там, где поблизости есть песок.

Найдя подходящее место, личинка прежде всего делает круговую бороздку — основание будущей ловушки. Приступая к работе, она начинает двигаться по внутренней стороне предварительно очерченной окружности. Сделав шаг, личинка передней ножкой, находящейся ближе к центру окружности, насыпает на свою плоскую голову порцию песка и резким толчком выбрасывает песок за барьер бороздки. Выбросив с одного места две-три порции песка, она делает следующий шаг и повторяет те же манипуляции. Когда ножка-ковш устанет, личинка меняет направление движения. Постепенно ямка становится все глубже и уже. В конце концов в песке образуется конус, глубиной равный, примерно, трем четвертям диаметра основания. Диаметр кратера, в зависимости от возраста личинки, может быть от нескольких миллиметров до десяти сантиметров.

Когда ловушка готова, охотник закапывается в песок в самой вершине конуса, выставив наружу только челюсти-клещи. Теперь остается терпеливо ждать. И личинка муравьиного льва на это способна.

Ловушка действует так: когда муравей переступает через край воронки, сухой песок начинает осыпаться и насекомое сползает вниз. Стараясь выбраться, муравей только ухудшает свое положение, вызывая новый песчаный обвал. Но если насекомое все же начнет выкарабкиваться, то «лев» направляет на него головой струю песка и неминуемо сбивает насекомое в разинутые клещи. Борьба обычно бывает недолгой — личинка крепко сидит в песке, а челюсти у нее словно железные.

Такую же коническую ловушку, только поглубже, устраивает личинка двукрылого насекомого — лептис фермилио. Личинка безногая и напоминает червяка. На голове у нее имеются челюсти в виде кинжалов, которыми она пронзает добычу. Ловушку личинка делает иначе, чем муравьиный лев. Она закапывается головой в песок и выбрасывает его наружу вращательными изгибами тела.

Личинка жука полевого скакуна устраивает совсем другую западню. Она вырывает в земле вертикальный ход, глубиной 40—50 сантиметров. Когда нора готова, личинка залезает в нее и затаивается у входа, держась за стенки особыми крючочками. Муравьи, жучки, проходя мимо норы, оступаются, и стоит лишь одной лапке насекомого попасть в колодец, участь его решена. Серповидные жвала смыкаются вокруг добычи, и личинка уползает обедать на дно норки.

Хитроумные ловушки устраивают многие пауки.

«Ну и дрянь — опять угол паутиной заплел!» — говорит хозяйка и, взяв швабру, собирается удалить паутину вместе с незадачливым строителем. Но попробуйте снять только паутину, а паука оставить и посмотрите, как он будет строить новую западню. Ждать придется недолго — без сети комнатному пауку никак невозможно жить, не сидеть же голодным, без завтрака и обеда. Как только паук покажется, подставьте стремянку и смотрите внимательно. Не бойтесь, что паук вас заметит, он близорук и не видит даже мухи, попавшей в его тенета.

Вот паук вылез из-за ролика, на котором укреплен электрический провод, и побежал в угол комнаты. Не добежав до него сантиметров 10—15, паук замешкался, это он прикрепил нить. Что же это за нить? На задней части брюшка пауков-прядильщиков находится множество (у паука-крестовика до 1000) желёзок, причем каждая желёзка соединена с выводной хитиновой трубочкой. Желёзки выделяют жидкость, мгновенно застывающую на воздухе в тончайшую нить. Из таких нитей паук и прядет рабочие паутинные нити. Для прядения паук пользуется задней парой ножек, последний членик которых снабжен коготком и гребенчатыми щеточками.

Но вернемся к нашему пауку. Задержавшись на несколько секунд, он бежит на другую стенку; здесь, примерно в том же расстоянии от угла, он снова прикрепляет нить, предварительно натянув ее. Эту первую нить он делает двойной, а то и тройной — она крайняя и должна быть особо прочной. Затем, путешествуя от одной стены к другой, паук протягивает все новые и новые, но уже более короткие нити. Когда основа закончена, паук натягивает поперечные нити, прочно прикрепляя их к натянутым ранее нитям основы. Сеть получается на вид неказистая — форма неправильная, все ячейки разной величины, — но тем не менее она уловиста и вполне устраивает охотника. Закончив работу, прядильщик забирается в укрытие и тянет за собой сигнальную нить. Теперь самое время бросить в западню живую муху. Она начинает биться, и колебания сети передаются пауку по сигнальной нити, как по телеграфу.

Паук, получив сигнал, немедленно устремляется к добыче, опутывает ее специальной паутиной и убивает ядовитыми хелицерами (видоизмененными ротовыми органами).

Самую красивую и правильную по форме сеть плетет паук-крестовик. Свою западню он натягивает между двумя соседними деревьями или ветвями. Приступая к строительству, паук закрепляет нить на одной из высоких ветвей и «спрыгивает» вниз, одновременно выпуская нить. Повиснув в воздухе вниз головой на нити, он ждет, когда попутный ветерок занесет его на соседнее дерево. Прочно закрепив нить и туго натянув ее, паук перебирается по ней назад и, выпустив в какой-то точке новую нить, опускается по ней вниз до места, где ее можно будет удобно прикрепить. Так, путешествуя туда и сюда, паук строит каркас для будущей сети. Потом протягивает через середину каркаса поперечную нить и из ее середины, пользуясь тем же методом, проводит во все стороны радиальные нити. И наконец, связывает всю конструкцию круговыми, или, как говорят, спиральными, нитями, приклеивая их к каждому радиусу. Если какая-нибудь нить натянута плохо и провисает, паук ставит дополнительные оттяжки. Затем, продвигаясь от края сети к середине, съедает опорную спиральную нить, заменяя ее клейкой нитью, и западня готова.

Существенно, что свойство пряжи крестовика неодинаково. Нити в самом центре, каркас и радиусы изготовлены из сухой пряжи, а круговые нити липкие. К ним-то и прилипают крылышками и лапками насекомые. Охотник «садится» головой вниз, чаще всего в центре сети, там, где нити сухие, или же находит поблизости укромное убежище, и проводит туда от западни сигнальную нить. Попавшуюся добычу крестовик, как и комнатный паук, заматывает паутиной и убивает хелицерами.

У нас часто встречается паук-прядильщик, который плетет треугольные сети и подвешивает их между кустами, как гамак. Над сеткой он натягивает вертикально тонкие нити-невидимки. Летящие насекомые наталкиваются на них и падают прямо в лапы паука.

Гигантские тропические пауки-птицееды обычно паутины не плетут, но есть один или два вида, устраивающие сетные ловушки. Эти сети выдерживают груз весом до 300 граммов, и в них попадаются не только насекомые, но и лягушата, мелкие ящерицы и птички.

Каждый знает личинок ручейников-шитиков. Они строят себе домики-трубочки из песчинок, кусочков камыша, стебельков растений.

Менее известны личинки ручейников, строящих себе домики-убежища из паутины. Эти личинки хищники и питаются мельчайшими животными организмами. Как же малоподвижным личинкам угнаться за юрким планктоном? И вот личинки пускаются на хитрости. Личинки одного из ручейников фриганеа ловят планктон сетью, которую пристраивают к своему домику. Настоящие верши для ловли планктона плетет личинка другого вида ручейников. Верша из паутины устанавливается горлом против течения, которое заносит в ловушку животный планктон. Личинка устраивается в нижнем по течению конце верши, и, чтобы наесться, ей достаточно открывать и закрывать рот.

Охота с приманкой. Охотники, и особенно рыболовы, часто пользуются различными приманками. На уток, гусей, тетеревов охотятся с чучелами; для хищных зверей — волков и медведей — устраивают приваду, положив в подходящем месте тушу коровы или лошади. Рыболовы пользуются удочками, надевая на крючок червя, рыбку или другую насадку. Некоторые животные тоже пользуются приманками.

У берегов Европы, от Черного до Баренцева моря живет рыба морской черт. По внешнему виду эта рыба вполне оправдывает свое название. Представьте себе полутораметрового головастика с огромной зубастой пастью, со спиной, утыканной колючками, и с кожей, покрытой бородавками. Передний луч спинного плавника — «удочка» — вытянут у него в гибкий прут, на конце прута — кисточка. Полузарывшись в песок, черт наклоняет прут в разные стороны и шевелит кисточкой. Стоит заинтересованной рыбке приблизиться — и она мгновенно исчезает в огромной пасти.

Удочкой пользуются и рыбы-удильщики. Они такие же страшилища, как и морской черт. Удочка у них находится на спине или на носу; бывает и по три удочки. Длина удочек различна: встречаются рыбы, у которых удочка более чем в десять раз длиннее тела. На конце удочки чаще всего болтается ярко-оранжевая кисточка, а у глубоководных рыб — фонарик. По желанию глубинные рыбы могут зажигать и гасить свои фонарики. Приемы охоты у удильщиков разнообразнее, чем у морского черта. Они не ждут, пока добыча подплывет к ним, а сами подбираются к ней на своих плавниках-ножках, умело пользуясь неровностями дна. Подкравшись к стае рыбок, удильщик начинает играть удочкой, как завзятый рыболов зимней блесной. Немного терпения — и добыча обеспечена.

Еще хитроумнее приманка у светящесязубого удильщика. Он поджидает добычу, разинув рот. Рыбки, привлеченные блеском его зубов, заплывают к хищнику прямо в рот, и ему остается только захлопнуть пасть.

Средиземноморский звездочет обзавелся другой приманкой. У него на нижней челюсти есть вырост, похожий на тоненького красного червяка. Когда звездочет голоден, он выпускает червячка изо рта, червячок ползает, извивается, сокращается и вытягивается. Какая рыбка не соблазнится такой приманкой?

Угорь-удав привлекает добычу красным кончиком хвоста, там он носит яркий фонарик. Водится эта рыба на глубинах у берегов Южной Америки.

На светящуюся приманку ловит добычу кальмар-хиротевтис. У него фонарики расположены на концах очень длинных и липких щупалец. Мелкие ракообразные, привлеченные светом, подплывают поближе и приклеиваются к щупальцам, становясь легкой добычей ловкого охотника.

В реках Бразилии живет крупная черепаха — матамата. Вокруг рта и под шеей у нее расположены красные нити различной толщины, более толстыми черепаха может управлять, более тонкие шевелятся течением. Извивающийся клубок «червей» привлекает к затаившейся черепахе различных рыб и лягушек.

В реках Северной Америки живет другая черепаха — грифовая. Она подманивает рыб придатком, прикрепленным на нижней челюсти около языка. Придаток этот белый, и черепаха так ловко управляет им, что он становится похож на толстую вкусную личинку, ползущую по дну. Грифовая черепаха хорошо маскируется и редко остается без добычи.

В Австралии на островах Большого Барьерного Рифа водится очень любопытный паук, пользующийся удочкой. Вот что пишет о нем известный зоолог, профессор Сиднейского университета Т. Рефли:

«Этот паук, известный под названием королева-пряха, связывает ночью два дерева крепкой нитью, от середины которой спускается на несколько метров к земле. Повиснув в воздухе, он свешивает вниз тонкую, но достаточно прочную нить, на конце которой находится крохотная липкая капелька; одна, две такие же капельки находятся в других местах нити. Поддерживая нить одной из лап, паук внимательно следит за всем происходящим вокруг; ждать ему приходится недолго, так как крохотные капли обладают какой-то притягательной силой для некоторых мотыльков. При появлении мотылька паук начинает энергично раскачивать нить с каплями, привлекая к ним внимание насекомого. Трудно понять, чем это вызвано, но так же, как и рыбы, мотыльки охотнее набрасываются на движущуюся наживку, и раскачивание нити является поэтому важной составной частью всей охоты. Мотылек все ближе подлетает к приманке, касается ее и прочно прилипает». А охотник, подтянув удочку, приступает к трапезе.

Некоторые птицы тоже умеют приманивать насекомых. Королевская тирания имеет на голове яркий оранжево-красный хохолок. Начиная охоту, птица устраивается где-нибудь на хорошо заметной ветви и поднимает вверх свой хохолок. Издали он создает полную иллюзию цветка. Насекомое, стремясь полакомиться нектаром, подлетает и… быстрый поворот головы, щелчок клюва — и охотник поджидает новую добычу. Так же или почти так же ловят насекомых хохлатые мухоловки.

Интересно охотится краб-симулянт. У него последняя пара ног очень подвижна. Ими краб размещает у себя на спине водные растения, кусочки губок или раковин. Устраивая «сад» на спине, краб внимательно изучает окружающую обстановку и скоро становится совсем незаметным. Пробовали краба, покрытого водорослями, посадить в аквариум с губками. И он сразу же стал сбрасывать с себя водоросли и пристраивать на спину губки. Замаскировавшись, краб выставляет наружу клешни с бело-красными кончиками и начинает шевелить ими. Яркая приманка привлекает рыбок, которых краб ловит той же клешней-приманкой.

Снайперы. Среди животных один из самых метких стрелков — хамелеон. Облюбовав какой-нибудь сучок на верхушке дерева, он сидит неподвижно весь день. Но спокойствие хамелеона только кажущееся, на самом деле он зорко следит за всем происходящим вокруг.

Едва в поле зрения хамелеона покажется муха, он совсем замирает. Когда насекомое приблизится на расстояние «верного выстрела», хамелеон выбрасывает свой длинный язык, на конце которого имеется воронкообразное углубление. Как только язык коснется жертвы, внутрення полость воронки мгновенно увеличивается. При этом образуется разреженное пространство и мелкие насекомые засасываются внутрь воронки. Если же добыча крупная, хамелеон придавливает насекомое пальцевидным отростком, расположенным на краю воронки. «Стрелять» языком хамелеон может на расстоянии 20—30 сантиметров и промахивается очень редко. В Испании, где хамелеонов очень много, их держат в домах, посадив на жердочку около приманки для мухи, и они работают не хуже, чем липкая бумага.

«Охотится языком» наша обыкновенная серая жаба. Днем она спит в сыром укромном месте, а ночью выходит на охоту. Завидев жука или муравья, она молниеносно выбрасывает свой клейкий язык, и насекомое прилипает к нему. Движения языка у жаб очень быстрые; в секунду она может выбросить и втянуть его более 10 раз. Дальнобойность жабьего языка, правда, невелика, всего 8-10 сантиметров.

Жабы очень полезные животные, они уничтожают множество вредителей полей и огородов. Некоторые тропические жабы при раздражении выделяют через поры на поверхности кожи ядовитую жидкость. Яд этот довольно сильный, при впрыскивании его мелким грызунам и птицам у них наблюдается ослабление дыхания и паралич. Яд защищает жаб от комаров, пиявок, клещей и других кровососущих паразитов. Наших жаб без опасения можно трогать руками.

Настоящий снайпер рыба-брызгун. Она водится в Индийском и Тихом океанах у берегов Азии. Любимое местопребывание брызгуна мелкие опресненные лагуны около устья рек. Вид у этих рыб своеобразный: спина толстая, плоская, рыло вытянутое, с короткой нижней губой. Глаза большие и устроены так, что брызгун может видеть не поворачиваясь, что происходит справа, слева, позади и над поверхностью воды. Но что делается внизу, он не видит. Это и понятно: воздушные насекомые, которыми питается брызгун, по дну не ползают; не приходится опасаться снизу и хищников, так как брызгун держится на очень мелких местах. Окраска тела у него серебристо-жемчужная с пятью поперечными черными полосами, плавники и хвост золотые, нижний плавник оторочен черной каемкой.

Отправляясь на охоту, брызгун плывет у самой поверхности, заметив на свесившейся над водой ветке насекомое, он с силой выпускает изо рта струю воды. Оглушенная муха или мотылек падает в воду, а прежде чем добыча успевает взлететь, брызгун схватывает ее. Высота выбрасываемой струи достигает полутора метров, причем точность попадания поразительна — брызгун всегда попадает в цель. Жители Малайского архипелага содержат брызгуна в аквариумах. Над аквариумом на высоте около одного метра прикрепляют палку с шипами и на них насаживают насекомых. Заметив поживу, брызгун прицеливается и выпускает струю воды. Если насекомое наколото прочно, то он повторяет попытки, пока насекомое не упадет в воду. Малайцы устраивают между брызгунами соревнования. Приз завоевывает сбивший наиболее высоко подвешенное насекомое с наименьшего числа попыток.

Механизм водометного устройства брызгуна удалось выяснить совсем недавно. Оказалось, что на нёбе у него имеется узкий длинный желобок, который прикрывается снизу языком, превращаясь в тоненькую трубочку. Кончик языка очень подвижен и может закрывать и открывать отверстие трубочки. При резком закрывании жаберных крышек вода под давлением устремляется из глотки в трубочку. Частоту «выстрелов» брызгун регулирует кончиком языка.

Удобным оружием для охоты пользуются некоторые осьминоги. Свой реактивный аппарат один из видов тихоокеанских осьминогов использует не только для движения, но и для охоты. Подобравшись к крабу, он крепко цепляется щупальцами за какой-нибудь подводный предмет и набирает воду в брюшную полость. Затем, прицелившись, выбрасывает в краба через воронку отравленную струю воды. Краб погибает, а осьминог съедает так легко доставшуюся ему добычу.

Метко стреляют «плюющиеся змеи». В Южной Африке водится родственная азиатской кобре змея аспид. Это крупная змея длиной более двух метров. Она может «плевать» слюной, смешанной с ядом, на расстоянии 4—5 метров. Если слюна попадет в ранку, то плевок может быть смертельным даже для человека. Обычно аспид пользуется своим опасным оружием для самозащиты, но применяет и на охоте.

Едкую жидкость могут выбрызгивать некоторые морские моллюски. Жидкость состоит из смеси кислот и разъедает панцири крабов и створки раковин.

Но интереснее всего, что даже простейшие животные могут поражать цель на расстоянии. Есть инфузории, которые при защите и нападении выбрасывают из своего тела полые цилиндрики. Они могут отпугнуть микроскопических врагов инфузорий или оглушить еще меньшую добычу.

Обманщики. Как-то в рижском зоопарке я подошел к аквариуму с табличкой — «камбалы». Дно аквариума покрывала разноцветная галька, но ни одной камбалы я не увидел. Заведующий отделом пошевелил стеклянной палочкой гальку на дне — и вдруг, как из-под земли, в воде появились три камбалы, каждая величиной с блюдце. Через минуту камбалы снова устроились на дне, и, только зная, где они расположились, можно было заметить очертания рыб.

С камбалами производили такие опыты: под аквариумы со стеклянным дном подкладывали шахматную доску, и вскоре у камбалы на спине появлялись клетки, подобные шахматным. Подкладывали газету — и на спине появлялись строчки.

Показательно, что у камбал меняется цвет только верхней части туловища; нижняя часть, на которой лежит рыба, не видна и всегда остается одноцветной — светлой.

Такая способность маскироваться очень выгодна камбале. Она не заметна для врагов, а главное, ее не замечают мелкие рыбешки и подплывают совсем близко. Камбале остается только схватить ничего не подозревавшую рыбку.

Не менее искусный обманщик — рыба вялый лист. Она живет в реках Бразилии. По очертаниям это настоящий лист тополя. Тело совсем плоское. Цвет оливковый с темными поперечными полосами, напоминающими прожилки на листе. Есть у «листа» и черешок — отросток на нижней губе. Сходство еще более усиливается манерой держаться наклонно, почти лежа. Говорят, что прежде чем поймать такую рыбу сачком, приходится вылавливать из водоема множество пропитанных водой мертвых листьев и очень тщательно их просматривать.

Рыба-лист — прожорливая хищница, и сходство с листом помогает ей незаметно подбираться к добыче. Подкрадывается она умело, слегка пошевеливая плавниками. Когда до жертвы останется несколько сантиметров, следует бросок — и рыба уже проглочена.

Пожалуй, нет более кровожадных шестиногих разбойников, чем богомолы.

Они нападают на насекомых больше себя ростом и с аппетитом поедают друг друга. На добычу они набрасываются исподтишка, поджидая ее, умело замаскировавшись. «Богомолов» много видов. Они маскируются под листья, сучки и кору деревьев; под лишайники, стебли злаков, цветы и даже под камушки в пустыне.

Окраска самая разнообразная: зеленая, коричневая, желтая, розовая — и всегда подходящая под цвет окружающих предметов.

Наиболее известен зеленый богомол.

Он широко распространен по всему югу Европы. Но видеть его приходится не часто, уж очень он здорово прячется, подражая побегам и листьям кустарников. Название «богомол» не случайно. Он очень напоминает молящегося человека, воздевающего руки к небу.

В спокойном состоянии, когда богомол, затаившись, подкарауливает добычу, ничто не указывает на его хищный нрав. Наоборот, он выглядит очень мирно и даже изящно. Но стоит приблизиться стрекозе или кузнечику, богомол тотчас преображается. Поджатые ноги молниеносно выбрасываются вперед и захватывают жертву в зубчатые клещи. Зубцы на клещах очень острые, разной длины и расположены в два ряда. Ими богомол удерживает, убивает и разрывает добычу на части.

Оригинальный маскировочный халат носит водяной клоп-гладыш. Он плавает необычным способом — брюшком кверху, а спиной вниз. На спине под крыльями у него находится воздух. Поэтому нижняя поверхность тела у клопа серебристая и, если смотреть на него снизу, он сливается с серебристой поверхностью воды и совсем не заметен.

Пользуясь маскировочным халатом, этот прожорливый водяной хищник подплывает вплотную к малькам рыб и колет их хоботком. При уколе в ранку попадает яд, смертельный даже для годовалых рыб. Убитых рыб гладыш не съедает целиком, а только высасывает у них соки. За сутки он может уничтожить свыше десятка мальков.

Великие обманщики пауки.

Пауки-бокоходы, чтобы стать незаметными, могут даже одеваться в одежду различных цветов. Выйдите в поле в начале лета, когда распускается множество белых цветов, и вы увидите, что все бокоходы надевают белый праздничный наряд. Осенью исчезают белые цветы, появляются желтые, и пауки сбрасывают белую одежду и надевают желтые халаты. Пробовали желтого бокохода с цветка лютика перенести на цветущий вереск, и паук постепенно становился розовым.

Более того, в Маниле водятся белые бокоходы с желтыми ногами, и они всегда сидят в белом цветке с желтыми тычинками. Где уж тут разглядишь обманщика?!

Охотники с электростанциями. С электрическим ружьем охотился герой одного из романов Жюля Верна — капитан Немо. Но это осталось фантазией и по сей день. На зверей и птиц с электрическим оружием не охотятся и в наше время.

Рыбы в этом отношении давно опередили человека. Они обзавелись электрическим оружием много миллионов лет назад.

О том, что рыбы способны создавать электрические разряды, знали еще в Древней Греции и Риме. Об электрических скатах писал в своей «Истории животных» греческий философ Аристотель. В Риме в средние века держали скатов-торпедо в аквариумах и пользовались их разрядами для лечения ревматизма.

Электрические органы у всех рыб построены примерно по одной и той же схеме. Они состоят из столбиков — электрических батарей, соединенных друг с другом параллельно. Столбики сложены из большого числа отдельных, соединенных последовательно элементов, роль которых играют специализированные электрогенераторные клетки. Это плоские клетки, имеющие большую поверхность и малую толщину; внутренняя и наружная стороны клеточной оболочки заряжены противоположно. К каждой клетке подходит нервная веточка, тянущаяся от нерва, связанного со спинным или головным мозгом. Электрический ток возникает в результате химических процессов, происходящих под влиянием нервных импульсов, которые поступают к клеткам от мозга. Мощный электрический разряд рыб является сложением потенциалов отдельных электрогенераторных клеток.

У рыб электрические органы существуют на всех стадиях развития. У одних имеются только приемники, у других батареи, вырабатывающие слабые токи, способные лишь отпугнуть врагов, третьи могут током оглушать и даже убивать добычу.

Наиболее просто устроены электрические органы у черноморского ската — морского кота. Они не могут вырабатывать электрического тока, но с большой чувствительностью воспринимают биотоки, возникающие при движении других рыб. Своим приемником морской кот пользуется для охоты, обнаруживая даже замаскировавшихся камбалу и барабульку по слабым электрическим разрядам, образующимся в их мускулах при дыхании.

Ток напряжением 60—70 вольт вырабатывают батареи электрических скатов-торпедо. Эти живородящие рыбы чаще всего встречаются у восточных берегов Северной Америки, в Индийском океане и Средиземном море. Торпедо применяет свое электрическое оружие, главным образом, для обороны, но может при его помощи, как и морской кот, обнаруживать добычу, а также находить своих собратьев. Человек ощущает ток электрического ската. В тех районах моря, где торпедо много, например, у берегов Португалии, рыбаки выбирают невод в резиновых перчатках и в резиновых сапогах.

В Ниле, а также в озерах и реках Западной Африки живет электрический сом. Это большая рыба до одного метра длиной. Свои «батареи» сом успешно использует на охоте. Лягушки, мелкие рыбы под действием электрических разрядов парализуются и становятся легкой добычей хозяина «электростанции».

Интересно, что ток, вырабатываемый сомами, на них самих почти не действует. Проводили такой опыт: в аквариум с маленькими электрическими сомиками пустили крупного линя. Вскоре он был найден мертвым на дне аквариума, а все сомики оказались невредимыми.

Самым мощным источником тока вооружен электрический угорь. Он не родственник нашего европейского угря и принадлежит совсем к другому отряду. Живет в пресноводных водоемах Южной и Центральной Америки. Длина его до трех метров, а электрические органы способны давать ток напряжением до 500 вольт. Такого напряжения вполне достаточно, чтобы убить крупную рыбу и оглушить человека.

На охоту электрические угри выходят ночью. Заметив стайку плавающих рыб, выбравшегося из норки рака, сидящую на листе кувшинки лягушку, угорь подбирается к ним и пускает в ход свою «электростанцию». Все живое, оказавшееся в районе электрического разряда, мгновенно погибает, и угорь без заботы поедает наиболее лакомую добычу. Электрические угри наносят большой вред рыбному хозяйству. Там, где их много, почти нет никакой другой рыбы, ведь «электрический разбойник» убивает гораздо больше, чем может съесть.

Мясо электрических угрей в большом почете у местного населения. Рассказывают, что раньше их добывали остроумным способом. Перед началом охоты в водоем, изобилующий угрями, загоняли стадо коров; ток такой силы на них не действует. Обороняясь, рыбы довольно быстро разряжают свои батареи. Тогда охотники заходят в воду и бьют «обезоруженных» угрей копьями.

Некоторые виды рыб-звездочетов действуют, как самые настоящие «электрические автоматы».

Когда звездочет лежит на дне, глаза и рот у него обращены кверху. Как только над его ртом появляется рыбка, электрические органы, расположенные в голове звездочета, принимают сигнал и посылают в сторону добычи разряд. Оглушенная рыбка падает прямо в рот.

Ученые предполагают, что биотоки могут воспринимать и рыбы, не имеющие электрических органов. По их мнению, рыбы в стае не разбредаются во все стороны, не только улавливая боковой линией водные колебания соседей, но и образующиеся в их мускулатуре электрические разряды. Если это так, то, пользуясь определенными электрическими сигналами, можно управлять движением рыбьих стай.

Тралы и насосы. Тралы и насосы для ловли рыб и других водных животных люди придумали лишь в XX веке. А многие морские животные пользовались ими задолго до появления первого человека.

Вот, например, гренландский кит. В его раскрытую пасть войдет целая изба. А во рту можно торчком поставить четырехметровый шест, и он не согнется, если кит захлопнет пасть. Зубов у гренландского кита нет и весь рот заполнен роговыми пластинками, свисающими с нёба. Длина и ширина пластинок разная: в начале пасти и в конце они короче и уже, а в середине длиннее и шире. Края у них растрепанные и свисают, как бахрома. Всего таких пластинок во рту у кита бывает от 250 до 400 штук. Когда кит закрывает пасть, пластинки плотно смыкаются, образуя сито, через которое свободно проходит вода, но не может проскочить даже такое малюсенькое животное, как блоха.

Без такого сита киту пришлось бы голодать. Ведь основная пища гренландского и других усатых китов планктон — мельчайшие животные и растительные организмы, обитающие в толще воды. А их по штуке ловить не будешь, нужен цедильный аппарат.

Как же охотятся киты? Планктон распределен в океане неравномерно, но редко где его бывает более пяти граммов в кубическом метре воды. Обычно он скапливается в определенных местах — там, где соленость воды наиболее подходящая для его развития. Киты, как установлено недавно, умеют определять количество солей в воде, и им известно, при какой солености планктонная уха гуще. Чтобы найти скопление планктона, кит поступает очень «остроумно». Сперва он плывет поперек струй с разной соленостью и, встретив струю с наилучшими условиями для развития планктона, круто поворачивает и плывет по ней до тех пор, пока не наткнется на богато накрытый стол.

Тогда кит подготавливается к тралению. Он начинает плавать кругами, постоянно суживая их и опускаясь все глубже и глубже. Планктон начинает крутиться, как чаинки в стакане, когда чай помешивают ложечкой, и в конце концов собирается в центре воронки. Тут наступает самый ответственный момент: кит открывает пасть и затягивает в рот «планктонную уху». Затем прикрывает рот и языком выталкивает через сито воду. Все задержавшееся на сите препровождается языком в желудок. Таких тралений киту приходится сделать немало — он не насытится, пока в желудке не наберется по крайней мере тонна планктона.

Планктоном питается китовая акула. Устройство ее цедильного аппарата несколько иное, чем у китов. У нее громадные жаберные щели, а жаберные лепестки расположены очень часто. Кроме того, вогнутая сторона жаберных дуг снабжена роговыми пластинками, действующими так же, как китовый ус.

В отличие от китов, которые набирают в рот воду и, выталкивая ее, отцеживают планктон, акула тралит непрерывно. Обнаружив скопление планктона, акула открывает пасть и продолжает плыть. Вода попадает в ротовую полость и выходит через жаберные отверстия, а мельчайшие животные и растительные организмы задерживаются на жабрах. Когда планктона накопится достаточно, акула проглатывает его.

В наших пресных водах тоже водятся планктоноеды: толстолобик, сиги, синец, молодь многих рыб. Охотятся они, заглатывая воду вместе с мельчайшими организмами, а затем отцеживают их через жабры.

Интересно, что с изменением состава пищи меняется устройство жабр у рыб. Например, молодой судачок ест мелких ракообразных, поэтому на жабрах у него много тычинок, но когда он в старшем возрасте переходит на «рыбный стол», ненужные тычинки отмирают и вместо них появляются шипы, они помогают судаку удерживать добычу.

Есть рыбы-насосы. Трубкорот синеперый, ближайший родственник морского конька, завидев рачка, вытесняет из ротовой полости воду, при этом во рту образуется вакуум. Подобравшись вплотную к жертве, он широко открывает рот, вода устремляется в пустое пространство и затягивает в рот добычу. Просто, не правда ли?

Планктоном и взвешенной в воде органической мутью питаются многие мелкие водяные животные. У них так же, как у некоторых китов и рыб, имеется специальное вооружение для охоты за такой мелкой дичью.

Весной чуть ли не в каждой канаве и луже можно увидеть желтовато-зеленых рачков — жаброногов. Аппетит у них завидный, они могут есть целый день. Плавает жаброног спиной вниз и все время быстро-быстро машет ножками. Так он подводит к цедилкам, расположенным у основания ножек, все новые и новые порции воды с плавающим в ней кормом. Вода беспрепятственно проходит через цедилки, а твердые частицы задерживаются ситечком и набиваются в особый брюшной желобок. Из него рачок достает пищу лапками, пережевывает жвалами и проглатывает.

Водяная блоха-дафния тоже движениями ножек создает внутри створок хитиновой раковины непрерывные токи воды и задерживает на фильтрах бактерии и мельчайшие водоросли. Дафнии — прекрасный корм для мальков рыб, и рыбоводы специально их разводят. Это возможно потому, что водяная блоха исключительно плодовита: за лето одна дафния может дать свыше миллиарда потомков!

По принципу сепаратора ловят добычу крохотные животные коловратки. У них есть особый коловращательный аппарат, который создает круговые токи воды и отбрасывает твердые частички прямо в рот охотнику.

Активные фильтровальщики двустворчатые моллюски. Они прогоняют через внутренние полости огромные количества воды. Подсчитано, что один квадратный метр поверхности дна, заселенный мидиями, профильтровывает за сутки до 280 тонн воды! Не случайно вода у колоний устриц и мидий всегда прозрачна, а на дне скапливается много выброшенного моллюсками ила.

Пожалуй, еще раньше устриц людям были известны губки. Ими мылись и употребляли как своеобразные небьющиеся сосуды для хранения воды. Губки считали растениями и только около ста лет назад установили, что это животные. Правда, они неподвижны и устроены очень примитивно, но тем не менее это самые настоящие животные.

Охотятся губки, нагнетая ресничками внутрь воду и процеживая ее через многочисленные поры. Все питательные вещества задерживаются, а вода выливается наружу.

Яды на охоте. Очень грозное оружие — ядовитые зубы змей. Они расположены на верхней челюсти и снабжены бороздкой, или каналом, по которому яд из ядовитых желез попадает при укусе в ранку.

У нас на севере и в средней полосе европейской части СССР живет только один вид ядовитых змей — гадюка обыкновенная. Она встречается в смешанном лесу, на покосах, поросших кустарником, на сухих моховых болотах. Гадюки бывают самой разнообразной окраски — серые, коричневые и почти черные. Для всех типична темная зигзагообразная полоса, тянущаяся вдоль спины. Однако на черных гадюках полоса может быть незаметна, поэтому надо остерегаться всех черных змей. Обычная длина гадюки 50—60 сантиметров, но иногда попадаются и метровые змеи.

Охотится гадюка на мышей, лягушек, ящериц. Приемы охоты почти у всех ядовитых змей одинаковы. Укусив жертву, они не вступают с ней в борьбу и дают спокойно убежать. Укушенная мышь или другое небольшое животное далеко не убегает и скоро начинает качаться и падает мертвым. Змея ползет по следу и, найдя жертву, заглатывает ее.

Яд гадюки опасен не только для мышей, но и для более крупных животных, таких, как кролики, собаки. Люди после укуса гадюки долго болеют, но смертельные случаи наблюдаются крайне редко.

В Сибири кроме гадюки встречается ядовитая змея щитомордник. Ее укус не смертелен для человека, но часто смертелен для лошадей и верблюдов. На юге, в степях и пустынях, ядовитых змей больше. Здесь живут эфа, гюрза. Их яд опаснее для человека, чем яд гадюки. Считают, что погибает три — пять человек из ста укушенных.

Самая опасная из встречающихся у нас змей — кобра. Она попадается в южной части Туркмении и широко распространена дальше на юг — в Индии и Афганистане.

Много ядовитых змей в Африке и Южной Америке. Больше всего смертельных случаев от их укусов еще недавно наблюдалось в Бразилии. Там умирало более 3000 человек в год. Сейчас — не более ста. Резкое снижение смертности объясняется применением лечебных сывороток. Их готовят в специальных институтах-питомниках.

Для получения сыворотки лошади в течение шестнадцати месяцев впрыскивают возрастающие дозы змеиного яда, начиная с безвредной. После этого она переносит восьмидесятикратную смертельную дозу. Кровь такой лошади очищают, испытывают ее действие на кроликах и запаивают в ампулки. Сыворотку вводят укушенному змеей человеку, и он почти всегда выздоравливает, даже если впрыскивание сделано через несколько часов после укуса.

На змей, в том числе и на ядовитых, охотятся многие животные. Из млекопитающих: ежи, мангусты, куницы, лисицы, свиньи; из птиц: орел, секретарь, ястребы, вороны. Как действует змеиный яд на всех этих животных, точно не установлено. Возможно, многие охотники за змеями просто очень проворные и ловко избегают укусов. На некоторых животных яд заведомо действует слабо. Например, еж погибает только от 40 смертельных для морской свинки доз яда гадюки. Слабо действует змеиный яд на свиней, их защищает толстый подкожный слой жира, бедный кровеносными сосудами.

В Мексике и на юге Северной Америки водится ящерица ядозуб. Она достигает более полуметра длины. Зубы у нее острые, конические и имеют бороздки для впрыскивания яда. Укус ядозуба смертелен для мелких животных. Для человека укусы очень болезненны, и известны даже смертельные случаи. Охотится ядозуб точно также, как ядовитые змеи: укусив жертву, он отпускает ее и затем преследует по следам.

Ядовитое жало имеют многие насекомые — пчелы, шершни, шмели. Они пользуются им исключительно для защиты. А вот осы применяют свое ядовитое оружие и для охоты. Сами они вегетарианцы, но их личинки едят только мясную пищу.

Когда наступает время откладывать яички, осы-охотницы строят убежища и отправляются на промысел. Охотятся они за насекомыми, пауками, гусеницами, но каждый вид запасает какую-нибудь совершенно определенную дичь.

Оса церцерис охотится за долгоносиком клеоном. Обнаружив жучка, она схватывает его челюстями за хоботок и передними лапками давит на спину. Как только на брюшке клеона раскроется сочленение, оса колет его своим ядовитым стилетом между первой и второй парой ножек. От одного укола парализованный долгоносик падает, как мертвый. Оса схватывает жучка лапками, уносит в норку и откладывает в него яичко. Теперь личинка на долгое время обеспечена свежей пищей.

Может возникнуть вопрос, почему осы не убивают, а только парализуют свою добычу? Это легко объяснить. Мертвое насекомое разложится раньше, чем выведется личинка, а парализованное будет жить и не испортится очень долго. И вот, что особенно удивительно, — личинка сама заботится о «живых консервах». Она поедает заготовленную добычу выборочно, съедая сначала те части, которые не грозят смертью парализованному насекомому.

Добыча другой осы — сфекса желтокрылого — полевые сверчки. Здесь охотнице приходится делать уже три укола — в шею, в грудь и в месте прикрепления брюшка. У сверчков нервные узлы, заведующие движением, расположены дальше друг от друга, чем у долгоносиков, и одного укола недостаточно, чтобы парализовать насекомое.

Оса аммофила кормит своих личинок гусеницами. Завидев гусеницу, она «ястребом» падает вниз и схватывает ее челюстями за загривок. Та извивается и дугой изгибает спину. Не обращая внимания на сопротивление, оса колет гусеницу девять раз подряд в каждый нервный узел. Ведь, если пропустить хоть бы один узел, гусеница будет шевелить какой-то парой ножек, и тогда аммофиле не дотащить ее до норки. Да и личинке небезопасно иметь дело с подвижной гусеницей.

Долгоносики, сверчки, гусеницы — мирная дичь, и охотникам за ними ничего не грозит. Труднее и опаснее приходится осе помпиле. Она охотится за пауками и не боится ни тарантула, ни каракурта, хотя яд их для осы смертелен. Пауков помпила парализует всегда одним и тем же способом: улучив момент, она вонзает им в грудь длинное тонкое жало. Несколько конвульсивных движений — и паук неподвижен. Осе остается только доставить тяжелую ношу в гнездо. Охота не всегда кончается так удачно, стоит пауку цапнуть помпилу ядовитыми хелицерами, и часы ее сочтены.

Однако не все осы заготавливают консервы. Мухолов бембекс кормит своих личинок различными мухами. Устроив гнездо, он притаскивает одну муху и откладывает одно яичко. На второй день из него выводится прожорливая личинка и вмиг съедает припасенный завтрак. Но мать не дремлет и вскоре приносит вторую муху. Пока личинка окуклится, проходит неделя, две, и мать скармливает ей за это время 50—70 мух. Понятно, что консервировать мух бембексу нет необходимости — личинка всегда имеет свежую пищу.

Ядовитым оружием обзавелись многие восьминогие охотники.

У скорпиона ядовитым шипом вооружен хвост. Для насекомых укол скорпиона смертелен, а у людей и даже мелких животных вызывает только боль и легкое недомогание.

Скорпион ведет ночной образ жизни. Хорошо выспавшись днем где-нибудь под камнем или в трещине почвы, с наступлением ночи он отправляется на охоту. Оружие — загнутый над спиной хвост — у него всегда наготове. Любимая дичь скорпиона — пауки, а с ними надо быть осторожнее. Завидев паука, он не торопясь приближается и схватывает добычу клещами. Паук старается вырваться, и в это время в него вонзается ядовитый стилет.

О скорпионе рассказывают много небылиц. Из книги в книгу переходит рассказ о скорпионах-самоубийцах. Будто бы, если скорпиона окружить кольцом из раскаленных углей, то он предпочитает заколоть себя, нежели сгореть заживо.

Об этом писалось так часто, что ученые решили установить, где тут правда, а где вымысел.

Площадку около метра диаметром окружили горящими углями и в центр поместили скорпиона. Несколько секунд он оставался неподвижным, а потом бросился наутек. Наткнувшись на раскаленные угли, скорпион побежал в другую сторону и… снова угли. Он начал метаться, махать хвостом и, наконец, как казалось наблюдателям, уколол себя жалом в голову и грудь. Несколько судорожных движений — и скорпион мертв. Этот опыт повторяли много раз и всегда с одинаковым результатом. В чем же дело? Нельзя поверить, что животное само себя лишало жизни.

В первую очередь проверили, действует ли на скорпионов собственный яд. Сначала подопытному экземпляру ввели яд одного скорпиона, потом двух… потом пяти, но он оставался невредим. Тогда у скорпиона удалили ядоносную иглу и посадили в круг из углей. Началась прежняя суматоха, и через несколько минут скорпион погиб. Стало ясно, что пленник гибнет просто от высокой температуры и ожогов. Так был развеян миф о скорпионах-самоубийцах.

Яд на охоте используют все пауки. Укусы тарантула, птицееда усыпляют мелких зверей и птиц. Самый сильный яд у каракурта, водящегося у нас в Средней Азии. Его укус вызывает у человека тяжелое заболевание, а 4—5 из ста умирают, если не принять срочных мер. Сейчас найден простой способ обезвреживать укус каракурта. Человеку к ранке прикладывают головку спички и поджигают другой; ожог пустяковый, а яд паука при высокой температуре разлагается — и человек не заболевает.

Несмотря на свое грозное оружие, каракурт отчаянный трус. Охотится он из засады. Забравшись в норку, под камень или ком земли, раскинув тенета, он часами ждет, пока появится добыча. Но вот в паутине запутался кузнечик. Моментально из логова выскакивает паук и выбрызгивает из брюшка каплю липкой жидкости, а затем набрасывает на кузнечика новые и новые паутинные нити. Когда жертва перестает биться, паук потихоньку подбирается к ней и вонзает ядовитые крючья. Так без всякого риска каракурт добывает завтрак, обед и ужин.

Ядом на охоте пользуются осьминоги. У них ядовита слюна, и, попав при укусе в ранку, она вызывает паралич у крабов, рыб и лягушек. Яд осьминога опасен и для человека, но кусают они людей очень редко.

Кто бы мог подумать, что полипы, образующие коралловые рифы, тоже применяют на охоте ядовитое оружие. Основная добыча кораллов — мельчайшие ракообразные. Их они добывают щупальцами. Стоит рачку прикоснуться к ним, имеющиеся на щупальцах волоски выпрямляются и впиваются в жертву. Волоски соединены с клетками, выделяющими ядовитую жидкость; при уколе яд попадает в кровь и вызывает у рачка паралич. Затем полип подтаскивает щупальцами жертву ко рту и заглатывает ее.

Яд некоторых животных применяется сейчас как лекарство.

Выше упоминалось, что яд змей используется для приготовления противозмеиных сывороток. Из их яда готовят также различные препараты для лечения многих болезней. Яд кобры применяется как болеутоляющее средство. Препарат из яда гюрзы быстро останавливает кровотечение, а из яда малайской гадюки, наоборот, не дает крови свертываться. Возможно, это поможет бороться со сгустками крови, закупоривающими кровеносные сосуды. Препарат «Випратокс», приготовленный из яда гадюки, применяют для лечения радикулита и бронхиальной астмы.

Получать змеиный яд синтетическим путем пока не научились, поэтому в ряде стран созданы специальные змеепитомник. Самые большие имеются в Бразилии, в Китае и в СССР. В них змей «доят» примерно раз в месяц, причем «надои» совсем невелики. Больше всего яда дает гюрза — до 300 миллиграммов, а наша гадюка только 30. К сожалению, змеи живут в питомниках редко более года и не размножаются. Поэтому ежегодно в степях, лесах и пустынях приходится отлавливать тысячи этих опасных пресмыкающихся.

Пчелиный яд применяется для лечения со времен глубокой древности. Прежде пчелам просто давали ужалить больного человека. Теперь научились добывать яд у пчел. Наиболее перспективный способ разработан учеными Горьковского университета. Пчел раздражают электрическим током. При этом пчелы жалят тонкую пленку, под которой расположен слой ядопоглощающей бумаги, из которой добыть яд уже нетрудно.

«Пчелиный яд, — пишет автор книги «Как животные служат людям« В. Краснопевцев, — благотворно влияет на общее состояние больного, повышая его тонус, улучшая сон и аппетит. Он стимулирующе действует на сердечную мышцу, снижает повышенное кровяное давление, уменьшает количество холестерина. Яд расширяет артерии и капилляры, увеличивая приток крови к больному очагу, и уменьшает боли». Это средство применяется сейчас для лечения многих болезней.

Перспективно использование пчелиного яда для борьбы с радиоактивными облучениями. Мышам под кожу вводили большие дозы яда и подвергали сильному облучению. Все контрольные мыши при этом погибли, а из тех, которым был впрыснут пчелиный яд, выжило 80 процентов. Работа в этом направлении продолжается.

От яда морской рыбы скалозуба в Японии, на Таити, в Новой Каледонии гибло много людей. Были даже изданы законы, по которым лица, продававшие эту рыбу, подвергались штрафу. Теперь в Японии из скалозуба получают наркотическое лекарство, действующее эффективнее, чем кокаин.

В США ведутся работы по изучению свойств ядов скатов-хвостоколов, голотурий, лягушки кокой. Получены обнадеживающие результаты. «Лягушачий» яд уже использовали при хирургических операциях как анестизирующее средство.

Лечебными свойствами обладает яд некоторых муравьев и других насекомых, убивающий различные бациллы.

Охотники поживиться за чужой счет. Захватить чужую добычу не прочь многие животные. Одни пользуются остатками с чужого стола, другие тащат, что плохо лежит, третьи — занимаются прямым грабежом.

Пара львов, убив крупную добычу, скажем, антилопу канну, несмотря на солидный аппетит, не съедают и трети ее. Ведь канна весит не менее полутонны! Насытившись, львы уходят на отдых. Еще не успевают замереть в отдалении их шаги, как у трупа появляются гиены и шакалы. Они уже давно поджидали вблизи, пока львы наедятся. Хозяевами пира становятся гиены, но и шакалы не теряются: пока гиена прогонит одного нахала, другой рвет самые лучшие куски. К рассвету от антилопы остается один обглоданный остов.

Гиены поедают не только остатки трапезы крупных хищников, но и любую падаль. Если бы они удовлетворялись только мертвечиной, их можно было бы считать полезными животными. Но гиены нападают на домашних животных и, правда очень редко, утаскивают детей. Известны случаи, когда гиены увечили спящих взрослых людей. Поэтому жители Африки ненавидят этих хищников и, если представляется возможность, убивают их без всякой жалости.

Остатками от обеда хищных зверей и падалью питаются грифы. Забравшись в поднебесье, они часами кружат над землей, высматривая погибшее животное. Заметив падаль, они плавными кругами опускаются вниз и садятся невдалеке от нее на вершину дерева. Только убедившись, что опасности нет, грифы подлетают к трупу.

Тигры знают, что оставлять недоеденную добычу на открытом месте нельзя — грифы съедят обязательно. И тигр затаскивает остатки быка или оленя в густые заросли, а то заваливает их сверху хворостом.

Грифы — полезные птицы. В жарких странах трупы павших животных быстро разлагаются и заражают воздух. Уничтожая их, грифы исполняют обязанности санитаров.

Воспользоваться чужой добычей не прочь наши бурые и черные гималайские медведи. Исключительно интересный случай описывает известный охотник и натуралист Д. Корбет. Он наблюдал, как огромный гималайский медведь напал на тигра и пытался отбить у него труп коровы.

Трудно представить, что кто-то может отобрать добычу у льва. Но такие смельчаки находятся. Если лев убьет антилопу на берегу реки, где водятся крокодилы, и не позаботится сразу же унести жертву подальше от воды, то он может лишиться ее. Нильский крокодил не побоится высунуться из воды и схватить антилопу за морду или за ногу. Напрасно будет рычать лев — медленно пятясь, крокодил все равно утащит ее под воду.

Интересно делят добычу крокодилы. Обычно они держатся группами. Стоит схватить крупную добычу одному, как в нее тотчас же вцепляется другой. Сперва крокодилы пытаются вырвать добычу друг у друга, но если противники равноценны, они не упрямятся, а делят жертву «по-братски». Погрузившись в воду и вытянув лапы вдоль туловища, крокодилы начинают быстро вращаться в противоположные стороны вокруг собственной оси. При этом тело жертвы скручивается и разрывается где-то посредине. Каждый охотник немедля проглатывает свою половину, и оба остаются довольны.

В наших лесах и полях водится много зверей-воришек. Мыши обкрадывают кладовые бурундуков, хомяков и, конечно, прежде всего человека, не напрасно их называют «мирские захребетники». Сойки часто воруют запасенные белкой сухие грибы, мышей и лягушек, заготовленных впрок сорокопутом.

Многие птицы не стесняются отобрать лакомый кусок у товарки. Попробуйте бросить курам большой кусок хлеба или, лучше, внутренности рыбы. Вы увидите, как одна из кур, схватив подачку, бросится искать укромный уголок. Но это ей редко удается — добыча будет несколько раз переходить из клюва в клюв, пока не достанется самой проворной курице.

Дикие птицы, особенно хищники, пользуясь правом сильного, никогда не упустят случая перехватить добычу у более слабого. Среди пернатых есть и присяжные грабители.

Белоголовый орел редко сам занимается рыбной ловлей. Куда спокойней сидеть на скале или сухом дереве, поджидая, пока скопа поймает рыбу. Заметив, что рыболов «с полем» и несет в когтях добычу, орел бросается навстречу. Скопа взмывает вверх. Но разве уйдешь от разбойника? Он сильней и быстрей, и незадачливый охотник поневоле разжимает когти, выпуская добычу. Камнем падает орел и почти всегда успевает схватить рыбу прежде, чем она коснется воды.

Исключительно грабежом живет поморник. Увидев, что чайка схватила рыбу, морской разбойник преследует ее до тех пор, пока она не выбросит пойманную добычу. Тогда поморник хладнокровно подбирает рыбу, съедает ее и вновь высматривает жертву для очередного грабежа.

Есть птицы, которые ухитряются вскармливать своих детей за чужой счет.

Кукушка подкладывает яйца в гнезда различных птиц, и невольные родители выкармливают прожорливого кукушонка. Мало того, появившись из яйца, кукушонок стремится выбросить из гнезда яйца или птенцов хозяев. Поэтому если приемные родители обнаружат подлог, то яйцу несдобровать. Они или выбросят его из гнезда, или построят новое гнездо, бросив чужое яйцо на произвол судьбы.

Кукушка это «знает» и подкидывает яйца с толком. Различные виды кукушек откладывают яйца в гнезда таких птиц, яйца которых похожи по окраске, а иногда по форме и размерам, на их собственные. Сходство окраски яиц кукушки с яйцами будущих приемных родителей прямо-таки поразительное. Японская кукушка откладывает яйца в гнездо красноухой овсянки. Рисунок — темные полосы, пятна на тупом конце яйца кукушки с такой точностью повторяет рисунок яйца овсянки, что даже человек не может отличить, где копия и где оригинал.

Еще удивительней способность некоторых кукушек нести различные по цвету яйца. Ширококрылая кукушка, например, может откладывать оливковые и голубые яйца, в зависимости от того, какой цвет имеют яйца хозяев. Малая китайская кукушка откладывает в гнездо пеночки белые яйца, а в гнездо камышевки коричневые, то есть как раз такие, какие несут будущие «родители».

Когда приходит пора подумать о продолжении рода, жук-скарабей приготавливает навозный шар и катит его в заранее высмотренное место. Здесь он разрывает землю, откладывает в шар яичко и зарывает его. Почти всегда жука сопровождает серенькая мушка, иногда она даже едет на жуке. Сама мушка-наездница не может приготовить для своих деток кладовую. И как только жук начнет откладывать яички, мушка тоже не зевает. В подземной колыбели из яичек жука выводятся личинки. Питаясь заготовленным кормом, они вскоре окукливаются, а затем превращаются в насекомых. Мушки выводятся раньше, но им не выбраться из подземелья, и они терпеливо ждут, пока появятся новорожденные жуки и, прорыв ход, выпустят их на свободу.

Не случайно мушки не откладывают в один и тот же навозный шар много яичек, ведь иначе личинкам хозяина может не хватить корма, и они погибнут. Кто же тогда выпустит новорожденных мушек из заточения?

В мире животных широко распространен паразитизм.

Особенно много паразитов среди простейших животных.

Известны разные виды червей, паразитирующих в теле человека и различных животных. Паразиты чаще всего обитают в кишечнике.

Они истощают организм хозяина, выделяют вредные для него вещества и травмируют внутреннюю поверхность стенок кишечника.

Есть и такие паразиты, которые поселяются на теле хозяина. Например, блохи и вши, сосущие кровь; чесоточные зудни, прогрызающие ходы в коже; пухоеды и власоеды, питающиеся перьями птиц и шерстью животных.

Высшие позвоночные животные обычно не ведут паразитического образа жизни. Но все же некоторых из них можно отнести к паразитам.

В Южной Америке водятся летучие мыши десмодусы. Они питаются исключительно кровью млекопитающих, птиц и нападают даже на спящих людей. У них длинные, как ланцеты, клыки. Ими они прокусывают, или вернее, просекают кожу животных и лакают сочащуюся из ранки кровь. При укусе вместе со слюной десмодусы вводят в ранку обезболивающее вещество, которое к тому же не дзет крови свертываться. Поэтому для мелких животных они могут быть опасными — ведь кровь продолжает течь долгое время после укуса.

У морской миноги ротовое отверстие похоже на воронку, на дне ее находится язык. Воронкой минога присасывается к какой-нибудь рыбе и языком пробуравливает ее кожу. Затем вводит в ранку растворяющую ткани жидкость и, действуя языком как поршнем, высасывает у своей жертвы соки. В некоторых озерах Северной Америки плотоядные миноги сильно размножились и губят много ценной рыбы. Поэтому там с ними ведется планомерная борьба.

Совсем не могут самостоятельно питаться самцы глубоководных удильщиков. Ротовым отверстием они накрепко срастаются с самками и питаются их соками. Бывает, что самка удильщика таскает на себе несколько таких нахлебников.

Коллективная охота. Как охотятся волки за косулями в степях Казахстана, мне привелось наблюдать самому. Я возвращался берегом Тобола с утиной охоты. Августовская ночь была дивно хороша, до дома оставалось еще порядочно, и я решил заночевать в степи.

Поужинав и посидев немного у костра, я забрался на стог. Полная луна уже высоко поднялась над горизонтом, и в степи было светло как днем. Спать не хотелось, я лежал на душистом сене и прислушивался к пересвисту куличков, тяжелым всплескам рыбы в реке. Вдруг издалека донесся какой-то разноголосый переливчатый не то лай, не то вой. Постепенно он приближался, послышался топот, и метрах в трехстах показалась косуля, преследуемая по пятам волками. Три волка бежали сзади, два по сторонам, наравне с косулей. Очевидно, гон шел давно и косуля уже выбилась из сил. Когда она приблизилась к стогу метров на семьдесят, левый волк прыгнул, косуля метнулась вправо, но тут ее схватил за горло другой хищник.

Быстро вскинув ружье, я выстрелил дуплетом, но дроби крупнее четверки у меня не было. Волки шарахнулись в сторону и, отбежав полсотни метров, остановились. Я перезарядил двустволку, Волки продолжали стоять и смотреть в мою сторону, затем двое из них сели.

Волки редко нападают на человека, тем более летом, но все же со — тога я слезать не рискнул. Наверное, с час волки бродили вокруг, а потом ушли, не отважившись приблизиться к косуле; когда рассвело, я слез со стога и подошел к косуле: у нее было разорвано горло и почти совсем оторвана задняя нога.

Стаей волки могут загнать не только косулю, но и могучего лося. Чаще всего лесной великан становится добычей волков по насту, который держит волка, а под тяжестью лося проваливается. Тогда сохатый не может далеко убежать — острая ледяная корочка до крови режет ему ноги, и даже крупный рогач принужден вскоре остановиться. И тут разгорается бой не на жизнь, а на смерть. Часто не один волк гибнет под копытами лося, но в конце концов дружная стая почти всегда выходит победителем.

Иначе волки охотятся за собаками. Один из волков, обычно волчица, выходит навстречу собаке. Когда собака заметит ее, волчица или делает вид, что боится, — поджимает хвост, пятится; или же заигрывает с собакой — ложится, катается по земле. Собака подходит поближе, волчица потихоньку убегает и завлекает ее в засаду, где спрятались остальные волки. Когда собака заметит волков, бывает уже поздно, волки бросаются на нее и разрывают на части.

Американские степные волки — койоты — пользуются тем же приемом, чтобы отвлечь собак, стерегущих стадо овец. Вначале самый быстроногий койот бросает собакам вызов, а затем, притворяясь больным, то подпускает их совсем близко, то трусливо убегает вперед и так заманивает собак все дальше и дальше от стада. Тем временем другие койоты разгоняют овец во все стороны и режут поодиночке.

Дикие собаки часто охотятся загоном. В охоте принимают участие большие стаи, по 30—40 и более собак. Одна группа, подобно стрелкам на облаве, занимает номера, а другая выполняет роль за гонщиков. Особенно смело и организованно охотятся африканские гиеновые собаки. Большой стаей они отваживаются нападать даже на львов, и обычно «царь зверей» старается уклониться от такой встречи.

Так же иногда охотятся львы: основная часть «прайда» — группы львов, живущих совместно, — залегает в высокой траве или кустарнике, а один или два льва подбираются к стаду антилоп или зебр с противоположной стороны и ворчанием гонят их на затаившихся львов.

Настоящие коллективные охоты за рыбой организуют пеликаны. Нырять, как большинство рыбоядных птиц, они не могут. У них под кожей расположены воздушные мешки. Они не дают возможности пеликану погрузиться — вода выталкивает их на поверхность, как пробку, Поэтому они могут ловить рыбу только около поверхности, а здесь рыба осторожна и, заметив врага, сразу же скрывается в глубине. Но пеликаны «нашли выход» и без обеда не остаются. Облюбовав какую-нибудь мелкую заводинку, они выстраиваются полукругом у ее устья и плывут, постепенно сближаясь, оглушительно хлопая по воде крыльями. Испуганные рыбы устремляются в глубь бухточки. Пеликаны сплываются все теснее и теснее и в конце концов загоняют рыбу в угол. Тогда вступают в дело огромные клювы, и редкой рыбе удается прорваться сквозь «живой невод».

В узких протоках между камышами пеликаны поступают иначе. Они разделяются на две группы. Каждая выстраивается в одну линию и плывет навстречу друг другу. Когда шеренги сблизятся, пеликаны легко вылавливают согнанную в стайку рыбешку.

Рыбы-парусники славятся не только своим мечом-парусом и вкусом мяса, но и коллективными облавами, которые они устраивают. Сначала парусники отделяют от огромного косяка сардин небольшую стайку. Затем, медленно сближаясь, они сгоняют рыбу в кучу, высоко, как закол, выставив паруса и пустив в ход мечи, и вскоре расплываются, набив желудки вкусными сардинами.

Сообща действуют самые страшные хищники океана — косатки. Неоднократный участник многих океанологических экспедиций Б. А. Занкевич так описывает охоту косаток:

«Косатки действовали подобно волкам на суше: они окружили группу моржей со всех сторон, причем с боков ровной линией, в затылок одна другой, двигались по 6—7 косаток, навстречу моржам шло 5 и позади до 10… Одна из косаток, шедшая позади моржей, ворвалась в стадо и разделила его, а затем к этому же месту подоспели остальные, и вода закипела, как в котле.

Такое же планомерное побоище наблюдал я с самолета-амфибии, на котором летал над Анадырским заливом в поисках китов. Моржи, голов 60—70, шли с моря по направлению к мысу Преображения, и их окружала группа косаток общим числом до 15 голов. Мы сделали несколько кругов над этим местом на высоте 40—50 метров и могли проследить тактику хищниц. Точно так же, как и в первом случае, косатки плотно окружали моржей, а затем два высоких плавника появились среди группы моржей, которая разделилась на несколько мелких, голов по 10—12 в группе, и с одной из этих групп косатки разделались по-своему, по-видимому, всех разорвав, так как остальные моржи снова соединились в компактную группу и поплыли к берегу, а обреченная группа скрылась в сильном буруне».

Известный английский полярный исследователь Роберт Скотт описал в своем дневнике, каким остроумным способом группа косаток пыталась достать выгруженных на льдину собак. Нырнув под льдину, косатки приподняли ее. При этом льдина накренилась и раскололась, и собаки только чудом не сползли в воду. По-видимому, таким же способом косатки охотятся на лежащих на льдине тюленей.

Поговорка «один в полене воин» как нельзя лучше применима к муравьям. Одна «мурашка» никому не страшна, а сотни тысяч муравьев — это уже грозный охотничий коллектив.

Вот отправляется в поход колонна кочевых муравьев. Впереди туда и сюда шныряют разведчики, на флангах — солдаты — крупные муравьи с огромными острыми челюстями. Колонна движется «челноком», как охотничья собака, обыскивая каждую ложбинку, каждый укромный уголок. Все живое, оказавшееся на пути извивающейся как змея муравьиной лавины, спешит спастись бегством. Застигнутые врасплох пауки, гусеницы, змеи… мгновенно разрываются на кусочки. От «домашних птиц, — как пишет И. Халифман, — если их не выручить своевременно, остаются после такого набега только пух и перья, да и от млекопитающих могут остаться иногда только рожки да ножки; даже крупные животные расщипываются на мельчайшие части. Известен случай, когда содержащийся в клетке леопард был за ночь уничтожен кочевыми муравьями».

Кто делает запасы? В магазине природы обитатели лесов, полей и пустынь не всегда находят подходящие продукты. Зимой нет плодов и ягод, а высохшая трава и семена растений запорошены толстым слоем снега. В пустынях в знойное время года редко где встретишь зеленую травку или листочек. Как же выходят из положения звери и птицы?

Никогда не испытывает недостатка в пище лось — веток и коры, его основной пищи, вдоволь и зимой и летом. Не унывают волки. Если им не удается загнать лося или зарезать косулю, то можно поймать зайца или ночующего под снегом глухаря. А если становится уж очень голодно, то волки навещают колхозные овчарни. Выходит из положения и зайчишка, хотя ему иногда приходится поколесить, чтобы найти поваленную осину, клок сена на дороге или торчащую из-под снега кочерыжку.

Бобры приступают к заготовке кормов ранней осенью. Зимой трудно достать ветви, да и небезопасно покидать подводное убежище. Они притаскивают к хатке целые осины, ивы, тополя и затапливают их рядом, зарыв комли в грунт. Проголодавшись, бобр ныряет под воду, отгрызает солидное полено и плывет с ним в хатку. Тонкие веточки он съедает целиком, а с толстых обгладывает только кору. Обычно на зиму бобровая семья запасает 25—30 кубических метров древесины.

Хорошо зимой клестам. Семена шишек, которыми они питаются, зимой еще вкусней. Конечно, если шишки не уродились, и для клестов наступают тяжелые времена. Достаточно зимой пищи и глухарю. Когда уж очень трудно становится добывать из-под снега клюкву, он щиплет сосновую хвою и вполне довольствуется такой пищей. Сороки, вороны, синицы к зиме перебираются поближе к жилью человека и пополняют свой стол различными отбросами.

Побольше жира стараются запасти звери, впадающие в спячку. Хотя во время сна питательных веществ нужно меньше, совсем без них никак не обойтись.

Большие запасы жира накапливают к зиме медведь и барсук. Им нужно особенно много жира. Сон у медведя и барсука чуткий, и температура тела во сне у них не понижается. Если медведю осенью не удается как следует откормиться, то среди зимы он поднимается из берлоги и начинает бродить по лесу в поисках пищи. Такого медведя называют шатуном. Он опасен для домашнего скота, а иногда нападает и на людей.

Очень крепко спят ежи, суслики, сурки, сони. У всех этих животных также откладываются большие запасы подкожного жира. Особенно жиреют сони-полчки. В Древнем Риме их сажали в глиняные сосуды и откармливали желудями и каштанами. Жареные полчки были непременным блюдом на обедах у знатных римских патрициев.

Семга постоянно живет в море, а метать икру поднимается высоко в реки. Там она ничего не ест иногда в течение года. А ведь надо не только плыть против течения, но и отложить икру. Поэтому в реки семга входит хорошо упитанной, причем чем дольше ей предстоит пробыть в реке, тем жирнее она бывает.

Дом угрей — реки Западной Европы. А нерестятся они в Саргассовом море, около берегов Центральной Америки. Туда путь неблизкий, не менее шести тысяч километров надо проплыть угрям. В дороге они не едят и поэтому заранее запасают на весь путь горючее — жир. Как видите, угорь не случайно одна из самых жирных рыб.

Поднимаясь в реки для икрометания, много сил затрачивают миноги. А их строение не приспособлено к длительному плаванию против течения. И они жиреют настолько, что в прошлом жители приволжских деревень употребляли подсушенных миног вместо свечей.

Некоторые животные запасают себе пищу на черный день.

Леопард, убив крупную антилопу, прячет остатки трапезы в развилке дерева, сохраняя ее от прожорливых гиен и шакалов. Так же поступает наша куница, удачно поохотившаяся за тетеревом или белкой. Бурый медведь, одолев крупную добычу и плотно пообедав, заваливает недоеденную часть хворостом и камнями.

Хомяк, когда начинают созревать зерна хлебных злаков, возвращается с промысла, туго набив защечные мешки зерном. В кладовых у него полный порядок: в одной хранится горох, во второй кукуруза, в третьей овес. За один поход в защечных мешках хомяк приносит до 50 граммов зерна, а всего запасает 10—15 килограммов.

Очень запасливый зверек белка. В окрестностях своего гнезда она устраивает множество кладовых, где хранит орехи, желуди, шишки. Там, где мало орехов и шишек, белка заготавливает впрок грибы, накалывая их на сухие веточки высоко над землей. Грибные заготовки у нее бывают весьма внушительными: 1,5—2 тысячи штук маслят, лисичек, подосиновиков, боровиков, подберезовиков обнаруживали около беличьего гнезда.

Кто запасает дрова, кто грибы, а кто сено. В Сибири и Казахстане чаще среди каменистых россыпей селятся миловидные зверьки — пищухи-сеноставки. Зимой они спят по не крепко — нет-нет да и проснутся. А закусить в горах в это время нечем, кругом сплошная белая пелена. Что «голод не тетка» — они усвоили хорошо. Едва колхозники начинают косить, за работу принимаются и пищухи. Острыми зубами они срезают самые отборные травы, сушат, ворошат и складывают в стожки около зимнею убежища. А чтобы ветер не разносил сено, придавливают сверху камнем. Теперь еды сеноставкам хватит на всю зиму.

У нас в СССР водится небольшая птица — сорокопут-жулан. Он побольше снегиря, поменьше галки. Несмотря на небольшие размеры, это настоящий разбойник. Питается сорокопут в основном насекомыми, но не дает спуска ни маленьким птичкам, ни мышам, ни лягушкам. После обеда лишнюю добычу он насаживает либо на острый шип, либо на сухую ветку, либо защемляет в развилке дерева. Если потом охота будет неудачна, сорокопут возвращается к своим запасам, не забывая к ним дорогу.

В хвойных лесах Сибири живет птичка кедровка. Когда осенью поспевают кедровые орехи, она набивает ими специальные шейные мешки и прячет орехи где-нибудь в укромном месте. Но вот начинает выпадать снежок и угрожает занести ее запасы. Кедровка сразу же перетаскивает орешки туда, где меньше снега. И так растаскивает их по всей тайге. Конечно, кедровка не находит всех своих кладовых. Потерянные семена прорастают, и кедр захватывает новые территории. Без кедровки могучему дереву трудно было бы расселиться: ведь орешки у него тяжелые и падают, даже в сильный ветер, у самого подножья.

Продовольствие на зиму заготавливает и воробьиный сычик. В дупле старой сосны нашли 81 рыжую полевку, 3 обыкновенных полевки и две землеройки. По следам удалось установить, что заготовки сычик производил осенью, а использовать запасы стал только после выпадения снега.

Охотники за растениями. Наверное, нет таких растений, за которыми не охотились бы животные. Водоросли, лишайники, грибы, корешки, плоды, зерна, трава, листья и ветви деревьев — все может служить добычей охотникам за растениями.

Казалось бы, добывать пищу вегетарианцам просто. Ведь растения не могут убежать или спрятаться. Оказывается, это не так, «голыми руками» их тоже не возьмешь, и в каждом отдельном случае нужно специальное вооружение.

На самом деле, попробуйте руками нарвать сотню килограммов травы. С таким заданием вы не справитесь и за неделю. Корова же ежедневно срывает такую порцию зубами и губами. Однако нащипать травы и пережевать траву на пастбище корова не успевает. Поэтому в желудке жвачных животных есть особое отделение, куда временно складывается непережеванная трава. На отдыхе, обычно ночами, они возвращают траву в рот и пережевывают ее в жидкую кашицу. Как тут обойтись без крепких губ, плоских зубов и запасного отделения в желудке!

Но домашним животным значительно проще, чем диким. Летом их выгоняют на пастбища; зимой дают сено и пойло. Животным степей особенно трудно приходится в жаркое время, когда растительность выгорает, а животным севера — зимой, когда траву покрывает толстый слой снега.

Копытным саванн в засушливое время приходится перебираться поближе к рекам, а здесь и корма для всех маловато, и хищные звери подстерегают на каждом шагу. Северный олень зимой много труда затрачивает на разгребание снега. Оленю, чтобы достать из-под снега лишайник-ягель, приходится делать в день до 8 тысяч копательных движений. А не будь у него плоских, как лопатка, и острых по краям копыт, он вообще не докопался бы до корма.

Редко перепадают сочные корма «кораблю пустыни» — верблюду. Обычно ему приходится довольствоваться жесткими, как проволока, и колючими кустарниками. На акации шипы настолько жесткие и острые, что протыкают насквозь толстую кожаную подошву. А верблюды спокойно срывают такую веточку и, не задумываясь, отправляют ее в рот. Приходится только удивляться, как они не поранят себе пасть, язык и пищевод.

Порядочно приходится потрудиться, чтобы сытно пообедать, кабану. Подсчитано, что взрослый кабан должен съесть за день по крайней мере тысячу желудей. Поди-ка собери их! Но его выручает всеядность: нет желудей — кабан подбирает буковые или кедровые орешки, опавшие дикие плоды; нет и их, — выкапывает специально приспособленным для этого рылом различные корешки или ест хвощ и другие растения.

Довольно разнообразно заячье «меню». Они едят различные травы, сено, кору осины, яблони, акации. Долотообразные зубы зайцев очень удобны для обгладывания коры, даже тоненькие веточки они очищают словно перочинным ножиком. Очень любят зайцы молодую озимь, корнеплоды и особенно капусту, но такая роскошь на их долю выпадает не часто.

У большинства грызунов бывает одно-два любимых блюда, и, если любимого корма вдоволь, они не обращают внимания на другой.

Полевые и лесные мыши охотнее всего едят зерна и семена различных злаков. Хомяк предпочитает зерна хлебов. Суслики, сурки, луговые собачки довольствуются той травой, которая растет рядом с их норками. Любимое блюдо сонь — орехи и другие плоды. Подземные жители слепыши едят исключительно корешки, клубни и луковицы растений.

При неурожае любимой еды или при ее сезонном отсутствии большинство грызунов может быстро переключаться на другие корма.

Однако не все охотники за растениями способны менять свое меню.

В Австралии живет очень любопытное животное — коала, или сумчатый медведь. С виду он похож на игрушечного плюшевого медведя — плотное тело, большая голова, огромные мохнатые уши; шерсть длинная, густая, пепельно-серого цвета. В длину коала не бывает больше 60 сантиметров, а в высоту 30.

Коала сумеречное животное. Днем он спит, запрятавшись в густой листве на верхушке дерева, а ночью, не торопясь, лазает по деревьям, разыскивая свой единственный корм — листья определенных видов эвкалиптов.

Симпатичного сумчатого медведя много раз пытались привезти в различные зоопарки мира, но все попытки окончились неудачно. Без своих любимых листьев он скоро погибал. Одно время коала сохранялся только в некоторых заповедниках и зоопарках Австралии. Но начиная с 1954 года его стали завозить в места прежнего обитания, где он вновь хорошо прижился. И, благодаря бдительной охране, поголовье сумчатых мишек постоянно увеличивается.

Исключительно листьями определенных видов деревьев питается житель Южной Америки — ленивец. Это одно из самых удивительных животных среди млекопитающих. Вот что пишут о ленивцах зоологи, наблюдавшие их на воле. Всю жизнь они проводят в одной позе — висят на ветвях дерева спиной книзу… Самое курьезное — это их невероятная медлительность. Применяемое здесь слово «медлительность» нельзя даже сопоставить с принятым понятием медлительности — это просто одно из чудес природы… Например, ленивец собирается предпринять простейшее движение вперед, скажем, для того, чтобы уцепиться другой лапой; вы должны ждать много минут, покуда станет ясным, собирается ли он выполнить движение или остановился, чтобы пересмотреть план своих действий.

Среди птиц тоже встречаются привереды — им изо дня в день подавай на завтрак, обед и ужин только одно и то же блюдо. «Одноблюдник» — африканский пальмовый орел. Он живет только там, где растут пальмы совершенно определенного вида, плодами которых он питается.

Многие колибри вооружены так, что могут добывать нектар только из одного какого-нибудь цветка.

Охотники за растениями не забывают и подводные пастбища. Леса и луга Нептуна очень разнообразны. Каких тут только нет растений! Есть крохотные, заметные только в микроскоп, и огромные — более ста метров длиной.

Самые крупные из млекопитающих, посещающих подводные пастбища, — сирены. Они достигают длины 3—5 метров и веса полутонны. Сирены — ламантины и дюгони — очень неприглядные животные. Передняя часть у них тюленья, с парой ласт, задняя — рыбья, с большим горизонтальным хвостом. На сушу эти травоядные никогда не выходят и всю жизнь проводят в воде. Дышат они легкими и под водой могут оставаться 15—16 минут. Зубы у сирен плоские, удобные для перетирания водорослей. Очень интересные зубы были у недавно вымершей сирены — морской коровы — вернее, не зубы, а просто сплошные роговые пластинки.

Больше всего охотников за подводными растениями среди рыб.

В Амуре, Сунгари, Уссури, в озере Ханка водится рыба белый амур. Это настоящая травоядная рыба. Кроме водных растений он ест траву и даже листья деревьев, растущих по берегам рек. Зубы амура подобны ножницам, ими он может стричь на мелкие кусочки даже такие жесткие водные растения, как тростник и камыши. Его сейчас разводят в прудах и подкармливают камышом, клевером, сеном. Белого амура разводят не только как столовую рыбу; он оказался особенно полезным в Средней Азии, где помогает очищать каналы и арыки от водной растительности.

Большинство десятиногих ракообразных — хищники, но есть среди них и любители растений. Наши речные раки питаются, главным образом, водными растениями — урутью, рдестами, роголистником — и лишь при удаче закусывают моллюсками или трупами различных животных.

Основную пищу сухопутного рака-отшельника — пальмового вора — составляют упавшие с деревьев плоды. Это выяснили совсем недавно. Раньше считали, что краб залезает на кокосовую пальму, сбрасывает орехи вниз и разгрызает на земле. Но это оказалось неверным. Пальмовый вор не может залезать на деревья, а тем более спускаться с них, а также, несмотря на мощные клешни, не в состоянии раздробить скорлупу зрелого кокосового ореха.

Огромное большинство насекомых питается растениями. Только некоторые ядовитые растения они не трогают. В пищу насекомым и их личинкам идут любые части растений. Описывать вооружение насекомых и их приемы охоты нет возможности, для этого потребуется многотомный труд. Расскажем только о насекомых, питающихся чистой целлюлозой, и о том, насколько могут быть опасными охотники за растениями для лесов, садов и полей.

В жарких странах Африки, Азии, Южной Америки и у нас в Туркмении живут интересные насекомые — термиты. Они селятся колониями и строят себе под землей и на ее поверхности огромные жилища — термитники.

Основные заботы по постройке гнезда, добыванию корма, защите от врагов ложатся на рабочих термитов. Их больше всего в колонии.

И вот именно они и охотятся за чистой целлюлозой, от которой отворачиваются все другие животные.

Проводили опыт: семье термитов в течение 18 месяцев не давали никакой другой пищи, кроме ватманской бумаги, то есть чистой клетчатки, и за это время семья выросла в 40 раз! Ученые заинтересовались — как же термитам удается переваривать клетчатку и извлекать из нее питательные вещества. Было поставлено много хитроумных опытов. Оказалось, что кишечник рабочих термитов снабжен карманчиками, в которых живет свыше 200 видов простейших животных. На инфузориях, в свою очередь, поселяются бактерии. Они-то и расщепляют клетчатку, превращая ее в пригодные для питания углеводы, которыми рабочие термиты кормят всех остальных членов семьи.

Интересно отметить, что подобных бактерий не обнаружили нигде, кроме кишечника термитов. Видимо, им здесь тоже живется неплохо. Представляется заманчивым дальнейшее изучение термитов и условий жизни их спутников — бактерий. Ведь, может быть, удастся поселить этих бактерий в чанах и заставить их перерабатывать клетчатку в глюкозу в промышленных масштабах.

Некоторые насекомые и их личинки наносят большой вред лесам и культурным растениям. Но ни одно насекомое не производит таких опустошений, как саранча.

Теперь с саранчой научились бороться. Тут неоценимую помощь оказали биологи. Изучив образ жизни этого прожорливого насекомого, они научились предсказывать моменты их массового размножения. А зная, когда можно ожидать появление врага, с ним уже легче бороться. Сейчас, применяя опрыскивание химикатами с самолетов, саранчу уничтожают еще в младенческом возрасте. Все же она нет-нет да и появляется, даже у нас в Средней Азии, но, конечно, совсем в других масштабах.

Вредят растениям многие насекомые, клещи, нематоды, вызывающие образование наростов на их листьях, ветвях, стеблях, бутонах. На дубах, ивах, кленах особенно часто можно увидеть похожие на орешки разрастания — галлы. Как образуются различные галлы, еще не совсем ясно. Примерно происходит это так: насекомое откладывает на растение яичко. Выведшаяся из него личинка проникает в клетки растения, способные делиться. Выделяя еще плохо известные нам вещества, она стимулирует рост клеток, и в конце концов образуется нарост. Развиваясь, галл синтезирует крахмал, который под влиянием опять-таки веществ, выделяемых личинкой, превращается в сахар. Им-то и кормится личинка. А растение понапрасну расходует питательные соки и иногда, при большом количестве галлов, гибнет.

Скотоводы и садоводы. Только что мы говорили о зверях и птицах, запасающих себе пищу на черный день. Но никто из них не «додумался» заняться сельским хозяйством. А вот муравьи «додумались». У них есть и «молочные фермы» и «грибные сады».

Самые ценные «дойные коровы» муравьев — тли. Это крохотные насекомые от 0,5 до 5 миллиметров. Тля очень нежное создание: чуть прикоснешься к ней — и на месте тли остается лишь мокрое пятнышко. Их множество различных видов; они живут на яблоне и березе, ели и сосне, салате и свекле, овсе и пшенице и тысяче других растений. Питаются они так: хоботком пробуравливают лист и сосут сок, пока не станут толстыми, как бочонок. В организме тли сок растений перерабатывается в сладкий сироп. Но он не усваивается целиком и выделяется наружу. Вот до этого-то сиропа и падки муравьи.

Подойдя к тле, муравей щекочет ей брюшко усиками — «доит тлю», и она немедленно выделяет каплю сиропа. Слизнув ее, муравей спешит с ношей домой, где сдает ее на хранение муравью-«кладовщику», и снова отправляется «доить» другую тлю.

Своих «коров» муравьи не оставляют без присмотра — они защищают их от врагов, пасут и загоняют в теплые «хлева».

Стоит к тле приблизиться божьей коровке — охотнице до «тлиного мяса», — муравьи гурьбой набрасываются на нее и немедленно прогоняют прочь. А если божья коровка замешкается и не улетит вовремя, они разрывают ее на части.

Если погода хмурится и вот-вот пойдет дождь, муравей схватывает тлю, как кошка котенка, и тащит в муравейник. Но как только выглянет солнышко и потеплеет, муравьи вновь «выгоняют своих коров на пастбище».

Некоторые виды муравьев строят тлям «хлев». Иногда это просто навес — прижатый со всех сторон землей листок, иногда чехольчик, склеенный из песчинок и комочков земли, иногда настоящий домик из древесного мусора. Эти муравьи уже не тащат в непогоду «коров» в муравейник, а загоняют в хлев. На зиму муравьи прячут своих кормилиц в самом безопасном месте муравейника и выпускают пастись, только когда стает снег и зазеленеет пастбище.

Австралийские муравьи разводят других «коров» — гусениц бабочки голубянки.

Эта бабочка откладывает яйца на акации обычно там, где прикреплен черешок листа. Обнаружив кладку голубянки, муравьи строят из песчинок над яичками настоящий «скотный двор». Когда из яичек выведутся личинки, муравьи выгоняют их на пастбище и сторожат, пока личинки кормятся. На заходе солнца пастухи гонят стадо домой. Изо дня в день гусеницы растут и вскоре настолько жиреют, что не могут пролезть в дверь. С этого момента их начинают кормить муравьи. Целый день они таскают прожорливым гусеницам самые нежные листочки акации. На обильных кормах гусеницы наконец начинают доиться. Стоит муравью погладить их усиками, и они тотчас же выделяют вкусную, с муравьиной точки зрения, капельку.

Теперь «молока» вдоволь, и целая армия муравьев-носильщиков снует с утра до вечера между «скотным двором» и муравейником.

Муравьи не только опытные «скотоводы», но и умелые «садоводы». Известно более сотни различных муравьев, разводящих грибы. Особенно славятся как искусные грибоводы южноамериканские муравьи-листорезы.

В их жилище образцовый порядок. В центре просторная комната матки; ее окружают камеры с яйцами, личинками, куколками, а ближе к границам муравейника стройными рядами расположены грибные теплицы. Их сотни, но муравьиная семья растет, и садовникам, или, может быть, лучше сказать, грибоводам приходится закладывать все новые и новые теплицы. Посмотрим, как происходит закладка грибных садов.

Прежде всего муравьи отправляются на заготовку питательной среды — листьев для набивки теплиц. Здесь строгое разделение труда. Одни муравьи, покрупней, сильными челюстями срезают листья с деревьев; другие, поменьше, но тоже с острыми челюстями, разрезают их на части, и, наконец, третьи — носильщики тащат зеленый груз в муравейник и сдают самым маленьким муравьям-грибоводам. Те еще больше измельчают листья, укладывают их в камеры, растряхивают, взбивают и наконец удобряют массу своими выделениями. Когда почва подготовлена, муравей-грибовод приносит из соседней теплицы грибную культуру.

Вскоре появляются первые грибы. В одних муравейниках это плесень, вроде пенициллина, в другом шляпочные грибы — родственники мухоморов. Теперь у грибоводов начинается горячая пора. Особенно много ухода за шляпочными грибами: их надо подкармливать, пропалывать, выбрасывать негодные, подрезать. На месте среза у этих грибов выступает прозрачная капелька — лучший корм для молодых муравьев. Позднее на срезах образуются наплывы, как на поврежденных местах у березы, только маленькие, меньше спичечной головки. Вот для этих-то «вторичных» грибов и стараются грибоводы, они богаты белковыми веществами и служат отличной пищей для взрослых муравьев.

Может возникнуть вопрос: а где же берут муравьи грибную закваску во вновь возникающих колониях? Крадут или занимают в соседнем муравейнике? Ни то и ни другое. Они поступают проще. Самка, собирающаяся обзавестись потомством, отправляясь в брачный полет, уносит с собой в защечных мешках кусочек грибницы. Она и послужит в будущем закваской при закладке нового грибного сада.

Садоводство играет важную роль в жизни некоторых термитов. Они так же, как муравьи-листорезы, разводят грибы в парниках. Только почвой для выращивания грибов служат им не листья, а различные растительные отходы — кусочки дерева, сена, соломы. Для удобрения парников термиты используют различный загнивающий мусор, находящийся в термитнике или около него. Частично на удобрение идет и полупереваренная пища. За парниками термитам тоже приходится ухаживать: удобрять, пропалывать, а сами грибы прищипывать, иначе они разрастутся и станут негодными для еды.

Грибы едят не все термиты; такая отборная пища полагается только матке и молодым термитам. Но взрослых рабочих термитов грибные сады тоже кровно интересуют. Древесные отходы — почва парников — под действием корневой системы грибов сильно изменяются, и остается почти чистая целлюлоза, ее-то и едят рабочие термиты.

Жуки-короеды откладывают свои яички или под кору отмерших деревьев, или прямо в древесину. У личинок, родившихся под корой, достаточно питательного корма, тут и луб, тут и кора. Личинкам, родившимся в глубине древесины, пищи недостаточно — в их распоряжении только постная клетчатка. Пришлось бы личинкам «протянуть ножки», если бы не заботливая мать. Оставляя родной пень, молодая самка захватывает с собой в карманчиках, расположенных под панцирем, кусочки грибницы. Время от времени, чтобы поддержать жизнь грибницы, она смачивает ее питательной жидкостью, выделяемой особыми железами.

Готовясь стать матерью, жучиха прогрызает в древесине глубокие ходы и откладывает в них яички, не забыв при этом подбросить немного грибной закваски. К тому времени, когда из яичек выведутся личинки, пушистая грибная плесень заполняет все ходы. Теперь корма вдоволь.

Не следует думать, что мать в это время «сидит сложа руки». Если своевременно не позаботиться о грибах, они зачахнут и погибнут, а вместе с ними и личинки. Поэтому она все время лазает по лабиринту ходов и смачивает стенки жидкостью, ускоряющей рост полезных грибов и замедляющей рост вредных. Для развития грибов нужна также определенная влажность, мать и тут начеку — если сухо, то затыкает ходы и выходы трухой, если сыро, открывает все «двери» настежь и проветривает помещение.

В противоположность короедам жуки-сверлильщики совсем не заботятся о своем потомстве. Самка откладывает в пенек яички, зараженные грибными спорами, и оставляет их на произвол судьбы. Выведшаяся личинка заботится сама о себе. Она прогрызает ходы, растит грибы и утепляет парники во время зимних холодов.

Среди насекомых известно еще порядочно «скотоводов» и «садоводов», но их приемы различаются только в деталях, и поэтому останавливаться на них не стоит.

А вот у моллюсков «садоводство» практикуется редко, но все же и среди них есть опытные «садоводы». Гигантский моллюск тридакна разводит на наружных краях мантии микроскопическую водоросль — зооксантеллу. Остатки этой водоросли всегда находят в желудках тридакны. Интересно, что тридакна экономно расходует свои «садовые» запасы, и наиболее хорошо освещенные участки мантии всегда густо заселены водорослями. Такое содружество выгодно и водоросли, ведь с токами воды поступает вдоволь питательных веществ.