История России от древнейших времен до начала XX - Фроянов И.Я. 1992


Россия в конце XIX - начале XX в.

Три модели (эшелона) мирового капиталистического развития. Капиталистическая эволюция России в конце XIX — начале XX в. (проблемы и противоречия)

Конец XIX — начало XX в. стали переломным периодом в отечественной истории. Страна вступила в полосу широкомасштабных политических потрясений, причины которых были во многом обусловлены отчетливо наметившимся на рубеже двух столетий своеобразием ее социально-экономического развития. После отмены крепостного права в России ускоренными темпами утверждается капитализм, причем уже с конца XIX в. наметились симптомы его перехода в монополистическую стадию. Однако процесс капиталистического развития России по многим существенным параметрам заметно отличался от классического, западноевропейского варианта становления буржуазных структур. Мысль о том, что история России демонстрирует иной, непохожий на западную модель тип капиталистической эволюции, высказывалась рядом советских исследователей еще в 60-е годы. Представители так называемого нового направления в отечественной историографии (П.В.Болобуев, И.Ф.Гиндин, К.Н.Тарновский и др.) в своих работах, посвященных российской экономике на рубеже XIX-XX вв., подняли вопрос о типе капиталистической эволюции России, рассматривая его в неразрывной связи со сформулированной ими же проблемой многоукладности (взаимодействия российского монополистического капитализма с до— и раннекапиталистическнми общественными структурами). Результаты соответствующих изысканий оказались весьма плодотворными и, в частности, способствовали более глубокому осмыслению предпосылок и природы трех российских революций. Однако в начале 70-х годов «новое направление» было объявлено антимарксистским и подверглось настоящему административному разгрому. Осуществлявшееся в рамках этого направления всестороннее исследование социально-экономической истории России конца XIX — начала XX вв. фактически прекратилось. Ситуация начала меняться лишь с середины 80-х годов. Сейчас идеи, сформулированные в свое время сторонниками «нового направления», оставаясь, правда, до сих пор объектом острых дискуссий, все прочнее утверждаются в науке. Обогащенные новыми положениями общетеоретического и конкретно-исторического плана, они открывают широкие перспективы для дальнейшего исследования ключевых проблем развития России на рубеже двух веков.

Механизм становления и эволюции буржуазных структур в различных странах, действительно, не являлся универсальным. В этой связи в современной научной литературе принято говорить о трех моделях (эшелонах) развития капитализма. К странам первой модели могут быть отнесены государства Западной Европы вместе с их дочерними заокеанскими ответвлениями (США, Канада, Австралия). Для обществ этого региона характерно раннее, самопроизвольное зарождение капиталистических отношений, их длительное органическое развитие, известная синхронность созревания экономических, социальных, правовых, политических и культурных предпосылок перехода к капитализму.

Иная ситуация складывалась в странах второй модели (Россия, Япония, Турция, балканские государства и т.п.), демонстрировавших особый тип капитализма. Становление буржуазных структур в этих государствах началось позднее, чем в странах первой модели, но осуществлялось более интенсивно (под влиянием импульса, шедшего не столько изнутри, сколько извне, т.е. необходимости преодоления отставания от обществ Запада, выступавших в данном случае и в качестве образца, и в качестве внешней угрозы). Процесс капиталистической эволюции в странах второго эшелона протекал в условиях сохранения в этих обществах многочисленных остатков старых, добуржуазных структур и под сильнейшим влиянием государства, являвшегося двигателем и гарантом развития. «Классическая» последовательность этапов складывания капиталистического производства (мелкотоварное производство — мануфактура — фабрика — паровой железнодорожный и водный транспорт) оказывалась нарушенной. «Сразу» возникало то, к чему Запад шел столетиями (железные дороги, тяжелая промышленность). В этих условиях капиталистическая эволюция в странах второй модели протекала более конфликтно, чем в странах первой модели. В частности, потребность в форсированном преодолении экономической отсталости вела к ужесточению налоговой эксплуатации и росту социальной напряженности. Перенесение передовых форм хозяйственной жизни на национальную почву, недостаточно подготовленную для их самостоятельного воспроизводства, порождало острейшую проблему адаптации широких слоев населения к новым требованиям, синтеза традиционных ценностей и ценностей буржуазного, индустриального общества, которые в странах второй модели, в отличие от стран Запада, естественным порядком не сложились. Разумеется, трудности, возникавшие в процессе капиталистической модернизации обществ второй модели, не являлись принципиально неодолимыми, о чем свидетельствует прежде всего пример Японии. Заимствование передового опыта стран «раннего капитализма» не только порождало проблемы, но было и своеобразным «преимуществом отсталости». Успех сложнейшего и болезненного процесса буржуазной трансформации обществ второй модели во многом зависел от субъективных факторов (способности правящей элиты проводить сбалансированную экономическую и социальную политику) и — в большей степени — от готовности местной культурной традиции к восприятию новых ценностей.

Наконец, еще одну модель становления буржуазных структур демонстрируют государства Азии, Африки, частично Латинской Америки, оказавшиеся к началу XX в. на положении колоний и полуколоний великих держав.

В социально-экономнческом развитии России на рубеже двух столетий отчетливо проявлялись закономерности, присущие странам второго эшелона. Самодержавие во имя сохранения своих международных позиций, создания мощного военного потенциала проводило политику, направленную на форсированную индустриализацию страны. Российский капитализм рос как естественным путем «снизу», так и усиленно насаждался «сверху». Его развитие носило крайне неравномерный, очаговый характер, как в отраслевом, так и в территориальном плане. Различные фазы капиталистической эволюции предельно уплотнялись. Российский капитализм, начавший с конца XIX в. переходить в монополистическую стадию, не знал ярко выраженного периода свободной конкуренции. Отдельные этапы развития буржуазного строя как бы «наложились» друг на друга.

Докапиталистические структуры продолжали играть значительную роль в российской экономике. Последняя поэтому представляла собой многообразный и противоречивый комплекс хозяйственных укладов, порожденных определенным уровнем развития производительных сил, т.е. воспроизводившихся на своей собственной основе и отличавшихся друг от друга целями производства, способами использования прибавочной стоимости, отношениями собственности и т.п. Господствующее положение, разумеется, занимал уже капиталистический уклад, выступавший в различных формах (необходимо отметить, в частности, что для российской экономики было характерно наличие развитого государственно-капиталистического сектора — казенные железные дороги, промышленные предприятия) и увязывавший все прочие в некую более или менее единую систему. Наряду с ним, однако, продолжали существовать и такие уклады, как полукрепостнический, представленный помещичьим отработочным хозяйством в деревне, старой горнозаводской промышленностью Урала, мелкотоварный (крестьянское хозяйство, связанное с рынком), патриархальный (натуральный), который сохранялся на окраинах империи и частично — в «медвежьих углах» ряда центральных районов. Страна жила одновременно как бы в разных эпохах. Противоречия одной фазы общественного развития сочетались с противоречиями, порожденными последующими фазами. До— и раннекапиталистические формы эксплуатации переплетались с формами, присущими зрелому капитализму. Сам капиталистический уклад, взаимодействуя с докапиталистическими элементами экономической структуры, не столько разрушал их, сколько консервировал, широко используя архаичные формы извлечения прибыли (торгово-ростовщическая эксплуатация населения). Все это деформировало процесс капиталистической эволюции России и делало его весьма болезненным для широких народных масс, что способствовало обострению социальных антагонизмов.

Ситуация усугублялась и становившимся к концу XIX в. все более ощутимым несоответствием унаследованной от крепостнической эпохи формы организации политической власти (в лице самодержавия) изменившимся общественно-экономическим отношениям. Кроме того, сама культурная традиция России оказывалась малосовместимой с ценностями капиталистического, индустриального общества. В традиционный уклад русской жизни, формировавшийся под влиянием Православия, никак не вписывались, например, погоня за прибылью, индивидуализм. «Деловые люди» как таковые не являлись в общественном сознании героями, примерами для подражания. Подобные настроения были присущи, в частности, вполне европеизированным слоям, культура которых ничуть не напоминала традиционную. Один из видных представителей делового мира Москвы начала XX в. П.А.Бурышкин писал в своих воспоминаниях, что "и в дворянстве, и в чиновничестве, и в кругах интеллигенции, как правой, так и левой, — отношение к «толстосумам» было, в общем, малодружелюбным, насмешливым и немного «свысока», и в России «не было того «культа« богатых людей, который наблюдается в западных странах». Ценности же буржуазного общества, по наблюдениям современных исследователей, попадая на неподготовленную культурную почву, «вызывали скорее разрушительный эффект, приводили к дезориентации массового сознания».

При этом разрыв между высшими слоями и основной массой населения России был чрезвычайно велик, что также отразилось на процессе капиталистической эволюции страны. Со времени петровских реформ Россия, действительно, как бы раскололась на две «цивилизации» — «цивилизацию» европеизированных верхов и в общем чуждую западным влияниям «цивилизацию» низов, т.е. главным образом крестьянства, которое сами же верхи вплоть до столыпинской аграрной реформы стремились удержать в рамках архаических, патриархальных отношений. «Мир господствующих привилегированных классов, — писал выдающийся русский философ Н.А.Бердяев, -…их культура, их нравы, их внешний облик, даже их язык, был совершенно чужд народу — крестьянству, воспринимался как мир другой расы, иностранцев». Взаимное отчуждение и противостояние двух «цивилизаций», имевших немного общего и долго (в эпоху господства феодально-крепостнического строя с его жесткой сословной иерархией) развивавшихся мало соприкасаясь друг с другом, должны были обернуться их столкновением в период стремительного рывка страны вперед, в ходе модернизации России, когда рушилась старая сословная структура и возрастала социальная активность широких слоев населения.

Все это, разумеется, не означало, что успешная буржуазная модернизация России была в принципе невозможна. Тем не менее на ее пути существовали серьезные препятствия, причем не только внутриполитического плана. Степень вовлеченности России в хитросплетения мировой политики, обусловленная не одними амбициями самодержавия, но и объективными факторами — размерами страны, ее геополитическим положением, заставляла власть насаждать капитализм ускоренными темпами и вместе с тем не давала возможности мобилизовать необходимые ресурсы для решения внутренних проблем, в частности — порожденных форсированным насаждением капитализма. Первая мировая война — естественный результат соперничества великих держав — стала тяжелейшим испытанием для страны и, предельно обострив все накопившиеся противоречия ее развития, вызвала социальный взрыв, который в итоге прервал процесс капиталистической эволюции России.

Российская промышленность в конце XIX — начале XX в.

Конец XIX — начало XX в. — время ощутимых количественных и качественных перемен в российской экономике. Высокими темпами росла отечественная промышленность. Ускоренному экономическому росту в большой мере способствовала политика форсированной индустриализации страны, которая в первую очередь была связана с именем С.Ю.Витте (1849-1915) — одного из крупнейших государствеиных деятелей последних десятилетий существования Российской империи, занимавшего в 1892-1903 гг. пост министра финансов.

Взятый С.Ю.Витте курс на всемерное содействие промышленному развитию не был принципиально новым явлением. Он в какой-то мере опирался на традиции еще петровской эпохи и опыт экономической политики последующих периодов. Составными частями «системы» С.Ю.Витте являлись таможенная защита отечественной промышленности от иностранной конкуренции (основы этой политики были заложены еще таможенным тарифом 1891 г.), широкое привлечение зарубежных капиталов в виде займов и инвестиций, накопление внутренних финансов ресурсов с помощью казенной винной монополии и усиления косвенного налогообложения. Государство активно «насаждало» промышленность, оказывая содействие (административное и материальное) в возникновении новых и расширении существующих предприятий. Одной из крупнейших мер, осуществленных С.Ю.Витте в рамках реализации его «системы», явилось введение в 1897 г. золотого денежного обращения. Золотое содержание рубля при этом уменьшилось на 1/3. Кредитный рубль приравнивался к 66 2/3 коп, золотом. Государственный банк, ставший эмиссионным учреждением, получил право выпускать не обеспеченные золотом кредитные билеты на сумму не более чем в 300 млн руб. Финансовая реформа способствовала стабилизации курса рубля и притоку в Россию иностранных капиталов.

Содействуя развитию российской промышленности, «система» С.Ю.Витте отличалась противоречивостью. Широкое государственное вмешательство в экономику, способствуя в известном отношении быстрой капиталистической эволюции России, с другой стороны, мешало естественному становлению буржузных структур. Форсированная индустриализация осуществлялась за счет перенапряжения платежных сил населения, прежде всего — крестьянства. Таможенный протекционизм оборачивался неизбежно ростом цен на промышленные товары. На положении широких народных масс отрицательно сказывалось усиление налогообложения. Важнейшим средством пополнения государственного бюджета стала винная монополия. В 1913 г. она обеспсчнвала 27-ЗО% всех бюджетных поступлений. Негативно отражавшаяся на благосостоянии широких слоев населения политика форсированной индустриализации сыграла известную роль в подготовке революционного взрыва в 1905 г.

Отставка С.Ю.Витте с поста министра финансов в 1903 г. не привела к пересмотру основ политики самодержавия в области промышленности. Разумеется, достигнутый к 900-м годам уровень экономического развития России, русско-японская война и революция 1905-1907 гг., расстроившие государственные финансы, перемены в общественно-политической жизни страны, вызванные революцией, — все это вынуждало правительство вносить известные коррективы в тот курс, который осуществлял в свое время С.Ю.Витте. Так, государство отказалось от прямого «насаждения» промышленности. Тем не менее, поскольку задача ускоренного развития отечественной индустрии оставалась по-прежнему актуальной, постольку проводившаяся царским правительством промышленная политика (вплоть до начала первой мировой войны) в целом являлась продолжением «системы» С.Ю.Витте.

Курс самодержавия на форсированную индустриализацию страны дал весомые результаты. 90-е годы XIX в. ознаменовались промышленным подъемом невиданной прежде продолжительности и интенсивности. С большим размахом велось железнодорожное строительство, К 1900 г. было построено 22 тыс. верст железных дорог, т.е. больше, чем за 20 предыдущих лет. К 900-м годам Россия располагала второй в мире по протяженности сетью железных дорог. Интенсивное железнодорожное строительство стимулировало развитие промышленности, в первую очередь — тяжелой. Российская индустрия росла самыми высокими в мире темпами. В целом за годы подъема промышленное производство в стране более чем удвоилось, причем производство средств производства увеличилось почти в три раза.

Экономический подъем сменился острым промышленнымм кризисом, первые симптомы которого проявились в самом конце 90-х годов XIX в. Кризис продолжался до 1903 г. Прирост промышленного производства в эти годы сократился до минимума (в 1902 г. он составил лишь 0,1%), однако в силу разновременности охвата кризисом отдельных отраслей общего уменьшения объема выпускаемой продукции не наблюдалось. Первое десятилетие XX в. для отечественной промышленности было неблагоприятным временем. На ее развитие негативно повлияли русско-японская война и революция 1905-1907 гг. Тем не менее промышленный рост не прекращался, составив за 1904-1909 гг. в среднегодовом исчислении 5%. Повышательная тенденция в экономической конъюнктуре обозначилась в конце 1909 г., а с 1910 г. страна вступила в полосу нового промышленного подъема, продолжавшегося до начала первой мировой войны. Среднегодовой прирост промышленной продукции в 1910-1913 гг. превысил 11%. Отрасли, производящие средства производства, увеличили за этот же период выпуск продукции на 83%, а отрасли легкой промышленности — на 35,3%. При этом необходимо отметить, что до начала первой мировой войны еще не успели дать должного эффекта увеличившиеся в годы подъема капиталовложения в промышленность и ее техническая модернизация. Рост крупной индустрии сочетался в России с развитием мелкого производства, промыслов. Наряду с 29,4 тыс. предприятий фабрично-заводской и горной промышленности (3,1 млн рабочих и 7,3 млрд руб. валовой продукции) в стране накануне первой мировой войны имелось 150 тыс. мелких заведений с числом рабочих от 2 до 15 человек. Всего на них было занято около 800 тыс. человек, а продукции выпускалось на 700 млн руб.

В целом общие итоги развития отечественной индустрии в конце XIX — начале XX в. были весьма внушительны. По объему промышленного производства Россия в 1913 г. занимала 5-е место в мире, уступая лишь США, Германии, Англии и Франции. При этом, хотя объем промышленной продукции Франции был примерно вдвое больше, чем России, такое превосходство достигалось главным образом за счет ряда отраслей легкой и пищевой промышленности. По выплавке же стали, прокату, машиностроению, переработке хлопка и производству сахара Россия опережала Францию и находилась на 4-м месте в мире. По добыче нефти Россия Б 1913 г. уступала только США. Несмотря на впечатляя ющие успехи в развитии промышленности, Россия оставалась все же аграрно-индустриальной страной. Валовая продукция земледелия и животноводства в 1913 г. в 1,5 раза превышала валовую продукцию крупной промышленности. Весьма значительно страна отставала от наиболее развитых государств по производству промышленных товаров на душу населения. По этому показателю США и Англия в 1913 г. превосходили Россию примерно в 14 раз, а Франция в 10 раз. Таким образом, несмотря на исключительно высокие темпы промышленного роста, Россия по уровню экономического развития по-прежнему уступала к началу первой мировой войны другим великим державам.

Монополистические объединения в российской промышленности

С конца XIX в. в хозяйственной жизни России обозначились те же самые тенденции, которые были свойственны в это время экономике передовых стран. В промышленности шли процессы концентрации производства. В 1890 г. крупные предприятия (с годовым производством на сумму от 100 тыс. руб. и выше) преобладали в 8 отраслях, доля которых в валовой продукции промышленного производства составляла 42,4%, а в 1908 г. — в 23, производивших около 87 % всей промышленной продукции. По уровню концентрации производства российская промышленность занимала ведущее место в мире. Однако высокая концентрация производства в России являлась в значительной степени результатом высокой концентрации легкой (прежде всего — текстильной) индустрии, чья доля в общем объеме промышленного производства превосходила долю тяжелой. Крупные предприятия существовали здесь, так сказать, изначально, и их возникновение не было связано с переходом российского капитализма в монополистическую фазу. С другой стороны, высокая концентрация тяжелой промышленности, в частности машиностроения, была во многом обусловлена отсутствием на внутреннем рынке достаточного спроса на ее продукцию. Это обстоятельство вынуждало владельцев заводов выпускать самый разнообразный ассортимент товаров, что было под силу только очень крупным предприятиям. Таким образом, высокая концентрация промышленности в значительной степени отражала недостаточно интенсивное экономическое развитие страны. Известную роль здесь играло, впрочем, также и использование накопленного на Западе опыта организации промышленности.

Концентрация производства была тесно связана с концентрацией и централизацией капитала. Конец XIX — начало XX в. стали временем бурного развития в России акционерно-паевых предприятий. К 900-м годам они прочно доминировали в отраслях промышленности, пыпускавших 2/3 всей продукции. Чрезвычайно большого размаха акционерное учредительство достигло в период предвоенного промышленного подъема (было открыто 757 обществ с капиталом в 1112 млн руб.).

Концентрация производства, концентрация и централизация капитала закладывали в принципе базу для возникновения промышленных монополий. Правда, не всякая концентрация производства вела с необходимостью к их образованию. Так, высококонцентрированная московская текстильная промышленность, занимавшая но объему производства доминирующие позиции в спечественлой индустрии, оказалась весьма слабо затронута процессом монополизации. Функционировавшие в этой отрасли крупные предприятия, имея перед собой огромный рынок, не испытывали затруднений со сбытом и не ощущали сколько-нибудь остро потребности в объединении. Вместе с тем в ряде отраслей тяжелой промышленности наличие небольшого числа крупных предприятий создавало благоприятные условия для возникновения монополий, несмотря на относительно невысокий уровень развития этих отраслей. Деятельность монополистических объединений в России была запрещена законом. Однако царские власти, как правило, не применяли против них карательных мер, хотя нередко отношения бюрократии с монополиями складывались далеко не идиллически.

Первые монополистические объединения в форме картелей и синдикатов появились в России еще в 80-е годы XIX в. Важным этапом в процессе монополизации отечественной промышленности стали 1900-1910 гг. В условиях неблагоприятной экономической конъюнктуры монополистические объединения (главным образом — в виде синдикатов) создавались в различных отраслях промышленности («Продамета» — в металлургической. «Продуголь» — в угольной и т.п.). Особенно быстрыми темпами монополизация промышленности пошла в годы предвоенного экономического подъема, когда укрепление позиций старых объединений сочеталось с интенсивным созданием новых. В этот период в России появляются монополии высшего типа — тресты и концерны. Впрочем, вплоть до начала первой мировой войны среди монополистических объединений количественно по-прежнему преобладали картели и синдикаты, что свидетельствовало о сравнительно низком уровне развития монополистического капитализма.

Банки и промышленность. Формирование финансового капитала

90-е годы XIX в. стали важнейшим этапом в развитии акционерных коммерческих банков и складывании банковской системы в России. За десятилетие капиталы и все пассивы коммерческих банков увеличились более чем в два раза. Особенно заметно возросла финансовая мощь петербургских банков, которые приобрели действительно всероссийское значение.

Экономический подъем 90-х годов XIX в. подтолкнул российские, прежде всего петербургские, банки к финансированию промышленности, что положило начало процессу сращивания банковского и промышленного капитала. Крупнейшие банки обзаводились своими сферами интересов в промышленности. Так, к 1900 г. Петербургский Международный банк был заинтересован более чем в 30, а Петербургский учетный и ссудный банк — почти в 30 предприятиях. В деятельности различных промышленных обществ активно участвовали такие банки, как Русский для внешней торговли, Русский торгово-промышленный, Петербургский частный. На основе совместного финансирования промышленности начали складываться банковские группы.

В 90-е годы XIX в. связи банков с промышленностью были еще очень непрочными. Большую роль в развитии процесса сращивания банковского и промышленного капиталов сыграл экономический кризис 1900-1903 гг. В условиях крайне неблагоприятной хозяйственной конъюнктуры банки стремились порвать контакты с предприятиями, в финансировании которых они участвовали в годы подъема. Однако сделать это удавалось далеко не всегда. Более того, зачастую приходилось поддерживать такие предприятия новыми кредитами. В результате в период кризиса при количественном сокращении связей банков с промышленностью прочность уцелевших контактов повысилась.

Процесс слияния банков с промышленностью и формирования финансового капитала приобрел значительный размах в годы предвоенного экономического подъема. В 1914 г. Россия обладала высокоразвитой банковской системой, главную роль в которой играли Государственный банк и акционерные коммерческие банки (активы последних достигали почти 5 млрд руб.). В 1914 г. в стране насчитывалось 53 акционерных коммерческих банка, имевших 778 филиалов, из которых 574 принадлежало 13 петербургским банкам. В годы подъема в России сложились мощные банковские монополии. Пять крупнейших банков (Русско-Азиатский, Петербургский Международный, Русский для внешней торговли, Азовско-Донской и Русский торгово-промышленный) к 1914 г. сосредоточили в своих руках почти половину ресурсов и активных операций всех российских акционерных коммерческих банков. Впрочем, растущая монополизация банковского дела сочеталась в предвоенной России с исключительно быстрым увеличением числа провинциальных банков (Обществ взаимного кредита), кредитной кооперации.

Активно внедряясь в 1910-1914 гг. в промышленность, банки стали той силой, которая обусловила рост монополистических объединений. Русско-Азиатский банк выступил в роли организатора мощного военно-промышленного концерна из восьми контролируемых им металлообрабатывающих предприятий с общим акционерным капиталом в 85 млн руб. Эта группа сосредоточила в своих руках все частное производство артиллерии в России, часть производства судов для Балтийского флота, значительную долю выпуска снарядов и мин. Под эгидой Международного коммерческого банка были созданы тресты: «Коломна — Сормово», монополизировавший судостроение в бассейне Волги, и «Наваль — Руссуд», осуществлявший сооружение кораблей для Черноморского флота. Помимо собственно промышленности, влияние банков распространилось на железнодорожные и страховые общества, пароходства и т.п.

Процесс сращивания банковского и промышленного капиталов затронул главным образом отрасли тяжелой индустрии. На основе внедрения в эти отрасли банков, прежде всего — петербургских, и шел процесс формирования финансового капитала, складывалась российская финансовая олигархия. В цитадели отечественного промышленного капитализма — московской текстильной промышлеиности — ситуация была иной. Действовавшие здесь предприниматели (некоторые из них имели свои банки), получая особо большую прибыль (она, например, в 14 раз превышала валовую прибыль всех угольных предприятий Донецкого бассейна) и располагая крупными личными состояннями, расширяли свои заведения за счет собственных средств или средств родственников. В этой связи основа для внедрения банковского капитала в текстильную промышленность отсутствовала. Таким образом, обозначившиеся с конца XIX в. изменения в отношениях банков с промышленностью еще не затронули крупнейшую отрасль отечественной индустрии.

Иностранные капиталы в России. Экспорт российских капиталов

В экономическом развитии России конца XIX — начала XX в. значительную роль сыграли иностранные инвестиции. К концу XIX в. в Западной Европе имелось немало свободных капиталов, искавших приложения. Более низкая, чем на Западе стоимость рабочей силы делала Россию весьма подходящим объектом для инвестиций в глазах зарубежных вкладчиков. Царское правительство стремилось создать благоприятные условия для иностранных вложений в российскую экономику, пытаясь тем самым возместить нехватку отечественных капиталов. Иностранные капиталы использовались с двоякими целями — для развития производительных сил (вложения в народное хозяйство) и для покрытия бюджетных дефицитов (государственные займы). При этом производительные вложения реализовывались в двух формах: предпринимательской (акционерной) и в ссудной (облигационной). Капиталы импортировались в Россию в основном из Франции, Англии, Германии и Бельгии.

Усилившийся к концу XIX в. приток иностранных капиталов в российскую экономику направлялся в промышленность, главным образом в тяжелую, в отраслях которой зарубежные инвестиции достигали 3/5 всей суммы капиталовложений, в банковское дело и т.п. В советской исторической литературе с 30-х годов (под влиянием соответствующих оценок И.В.Сталина) утвердилось представление о превращении России в начале XX в. в полуколонию западноевропейских держав. Исследования, проводившиеся во второй половине 50 — начале 60-х годов, показали необоснованность этого тезиса. Действительно, иностранные капиталы, направлявшиеся в колониальные и полуколониальные страны, приспосабливали местную экономику к нуждам метрополии. В России же была совершенно иная ситуация. Предприятия, куда вкладывались зарубежные капиталы, становились органической частью российской экономики, а не филиалами заграничных монополий, как это имело место в колониях и полуколониях. Устремлявшийся в народное хозяйство России иностранный капитал был представлен различными финансовыми группировками, между которыми шла острая конкурентная борьба. Используя это обстоятельство, российский капитал, при всей своей относительной слабости, мог выступать в роли более или менее равноправного партнера зарубежных финансовых центров. Вообще после экономического кризиса 1900-1903 гг., нанесшего чувствительный ущерб действовавшим в России иностранным акционерным обществам, зарубежные вкладчики стали направлять свои инвестиции в российские компании, в рамках которых осуществлялось широкое сотрудничество местной и иностранной буржуазии. В период предвоенного экономического подъема удельный вес российского капитала повысился практически во всех отраслях промышленности.

Если зависимость народного хозяйства России от иностранных капиталов обнаруживала явную тенденцию к ослаблению, то финансовая зависимость царского правительства от крупнейших держав, напротив, возрастала. К 1914 г. внешний государственный долг страны составил 5,4 млрд. руб. Главным кредитором России являлась Франция, спасшая самодержавие с помощью огромного займа (843 750 тыс. руб.) от финансового краха во время революции 1905-1907 гг.

Необходимо отметить, что, являясь сама объектом ввоза иностранного капитала, Россия вместе с тем также экспортировала капиталы за рубеж, прежде всего — в отсталые государства Востока (Китай, Персия). Впрочем, вывозились преимущественно государственные или даже заемные капиталы. Их размещение в соответствующих странах обусловливалось не столько экономическими, сколько военно-политическими соображениями, а также стремлением «застолбить» на будущее внешние рынки для частного капитала. Важную роль в проведении этой линии играли созданные в 90-е годы XIX в. Учетно-ссудный банк Персии (фактически филиал Государственного банка) и Русско-Китайский банк, который был основан на казенные и иностранные деньги и контролировался правительством. В целом достигнутый страной уровень экономического развития еще не позволял частному капиталу активно действовать на зарубежных рынках.

Аграрный строй России на рубеже двух веков

С быстрым промышленным прогрессом в пореформенной России резко контрастировала ситуация, сложившаяся к началу XX в. в сельском хозяйстве. Аграрный строй России являл собой сложное сочетание полукрепостническнх, раннекапиталистических и собственно капиталистических структур. Разумеется, новые буржуазные отношения прокладывали себе дорогу и в сельском хозяйстве, хотя этот процесс шел замедленными темпами. Форсируя капиталистическую индустриализацию страны, самодержавие упорно консервировало в русской деревне архаичные полукрепостнические порядки.

Вопрос о соотношении в сельском хозяйстве России буржуазных и добуржуазных элементов, о характере ее аграрного строя на рубеже веков до сих пор остается дискуссионным.

После ликвидации крепостного права 4/5 надельных крестьянских земель перешли в общинное землепользование. Община отвечала за уплату ее членами податей, осуществляла раскладку налогов между крестьянами, земельные переделы. Царизм вплоть до революции 1905-1907 гг. поддерживал общинные порядки, используя их для управления многомиллионными крестьянскими массами, и рассматривал их как средство, препятствовавшее чрезмерному обогащению одних хозяйств и обеднению других.

К началу XX в. в деревне сложились взрывоопасная ситуация. Особую остроту приобрела проблема крестьянского малоземелья. Правда, в последние десятилетия XIX в. площадь угодий, принадлежавших крестьянам, неуклонно увеличивалась. Однако этот процесс, как и усилившийся отток крестьян в города, не компенсировал высокого естественного прироста сельского населения, который оборачивался сокращением землеобеспеченности отдельных хозяйств. Господство общинных порядков, отсутствие у большинства крестьян необходимых средств препятствовали переходу основной массы хозяйств на интенсивный путь развития, базирующийся на совершенствовании агротехнологии. Производительные силы деревни оставались на весьма низком уровне. Правда, Россия давала в 90-е годы XIX в. 50% мирового урожая ржи и выступала в качестве одного из главных поставщиков на мировом хлебном рынке, вывозя около 1/5 общего сбора зерновых. Однако урожайность с гектара была низкой (6— 7 ц). Вызванный неурожаем голод 1891-1892 гг. (от него и от сопутствовавшей голоду эпидемии холеры умерло по различным подсчетам от 375 до более чем 500 тыс. человек) свидетельствовал о неблагополучной ситуации, складывавшейся в сельском хозяйстве страны. Показательно, что смертность в российской деревне была выше, чем в городе, в то время как в европейских странах наблюдалась обратная картина. Мировой аграрный процесс конца XIX в., форсированная индустриализация страны, осуществлявшаяся во многом за счет перенапряжения платежных сил сельского населения, усугубили положение российского крестьянства.

В этих условиях необходимость пересмотра политики самодержавия в отношении деревни становилась все более ощутимой. С 1902 г. данной проблемой занялись Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности под руководством С.Ю.Витте и Редакционная комиссия при Министерстве внутренних дел. Если Редакционная комиссия в итоге высказалась лишь за некоторую модернизацию традиционной политики правительства в крестьянском вопросе, то позиция Особого совещания была иной и во многом предвосхищала основные принципы столыпинской аграрной реформы. Попытки власти разрешить наболевшие проблемы российской деревни, однако, безнадежно запаздывали. Ни один из предложенных рецептов не был реализован до 1905 г. Некоторые изменения в законодательстве (например, отмена круговой поруки) мало что меняли в положении крестьян. Лишь в ходе революции 1905-1907 гг. самодержавие встало, наконец, на путь преобразования российской деревни, что и нашло свое отражение в аграрной реформе П.А.Столыпина.

Социальная структура России в конце XIX — начале XX в.

Конец XIX — начало XX в. отмечен быстрым уволичением численности населения Российской империи. За период с 1897 г. (когда была проведена первая всероссийская перепись) по 1913 г. оно возросло на 1/3 и перед первой мировой войной составляло 165,7 млн человек (без Финляндии). Такой значительный рост достигался за счет высокого уровня рождаемости (в 1909-1913 гг. на тысячу населения приходилось 44 родившихся) и снижения смертности, которая, впрочем, в России в 1913 г. была выше, чем в наиболее экономически благополучных странах (в 1911-1913 гг. — 27,2 умерших на тысячу человек, в то время как, например, в Дании — 12,9, Норвегии — 13,5 в Голландии — 13,6). Ускоренное экономическое развитие страны сопровождалось быстрым ростом городского населения, хотя его удельный вес был по-прежнему невелик (в 1913 г. в городах проживало 16% населения империи).

Социальная структура России в конце XIX — начале XX в. отражала еще не завершившийся процесс становления в стране индустриального, буржуазного общества. Многоукладность экономики обусловливала обилие социальных слоев и групп, большое число лиц с временным социальным статусом.

Самым многочисленным классом в общественной структуре страны оставалось крестьянство, причем его численность и в начале XX в., несмотря на усилившийся отток населения в города, продолжала возрастать, хотя и более медленными темпами, чем прежде. В состав зажиточных верхов деревни входили как представители непроизводительного капитала (лавочники, ростовщики и т.п.), так и представители собственно аграрного капитализма. В процессе капиталистической эволюции российской деревни формировался и сельский пролетариат. Вместе с тем продолжала увеличиваться в абсолютных размерах и численность середняков. Полярные социальные группы в деревне в полной мере еще не оформились.

Быстрый рост российской индустрии в конце XIX — начале XX в. сопровождался ростом численности промышленного пролетариата. В 1913 г. в стране насчитывалось 4,2 млн. фабрично-заводских, горных и железнодорожных рабочих (общая численность пролетариата равнялась 18 млн. человек). Состав рабочего класса России был неоднороден. В крупной промышленности преобладали потомственные пролетарии. В строительстве, на водном транспорте и т.п. было много недавних выходцев из деревни. В целом связь рабочих с сельским хозяйством неуклонно ослабевала, а доля тех, для кого труд в промышленности был основным занятием, увеличивалась. При этом более половины промышленных рабочих было сосредоточено на крупных предприятиях. Очень быстрыми темпами росла численность лиц, занятых неквалифицированным трудом (чернорабочие, поденщики и т.п.). Доля высококвалифицированных и соответственно высокооплачиваемых рабочих была сравнительно невелика. Средний заработок в обрабатывающей промышленности существенно повысился после революции 1905-1907 гг., составив в 1913 г. около 24 руб. в месяц (при значительных различиях в зависимости от профессии и квалификации), в то время как прожиточный минимум даже в 1903 г. равнялся в Петербурге 21 руб. для одиноких и 32 руб. для семейных, в Москве соответственно примерно 20 и 30 руб.

Форсированная капиталистическая эволюция страны превратила буржуазию в самый мощный экономически класс российского общества. Слой средних предпринимателей при этом был весьма тонок, а сама капиталистическая элита — немногочисленна. В 1905 г. годовой доход от торгово-промышленной деятельности на сумму свыше 20 тыс. руб. получало лишь 12377 человек. И в начале XX в. торговые элементы в составе российской буржуазии преобладали над промышленными. Промышленная буржуазия сформировалась в немногих крупнейших экономических центрах и в основном на базе отраслей легкой индустрии. Важнейшим центром притяжения национального промышленного и торгового капитала стала московская буржуазия, сложившаяся на основе стихийного, естественного роста капитализма «снизу». Московские предприниматели (Рябушииские, Морозовы, Мамонтовы и др.) обладали многомиллионными состояншши и успешно претендовали на роль лидеров российского делового мира. Однако в представителей финансовой олигархии они еще не превратились, оставаясь владельцами крупных семейных предприятий. Узкий слой российской финансовой олигархии формировался главным образом за счет петербургской буржуазии, сложившейся, в основном, в результате «насаждения» капитализма сверху и оперировавшей в сфере тяжелой индустрии. Среди представителей петербургского делового мира преобладали не потомственные российские предприниматели, как в Москве, а выходцы из среды технической интеллигенции, чиновничества, а также иностранные капиталисты. Представители этой группировки российской буржуазии были теснейшим образом связаны с царской бюрократией.

На положении первого сословия империи по-прежнему находилось дворянство, сохранившее свой привилегированный статус. Вместе с тем экономическая сила этого класса-сословия, многие представители которого оказались не в состоянии приспособиться к процессу капиталистической эволюции российского народного хозяйства, неуклонно падала. «Оскудение» дворянства громко заявляло о себе, в частности, быстро прогрессировавшим размыванием среднего и мелкопоместного землевладения. Однако, несмотря на ослабление экономических позиций поместного дворянства, оно по-прежнему было сильно своими связями с монархией и бюрократией, своими сословными организациями, влиянием в местном самоуправлении.

Характерной чертой социального развития России в конце XIX — начале XX в. был рост маргинальных слоев, т.е. групп людей, утративших традиционный статус и «непереваренных» новой общностью. Значительно увеличилось количество люмпенских деклассированных элементов, которые, например, в Петербурге составляли примерно десятую часть населения. Эти явления, будучи закономерным следствием быстрой индустриализации, неизбежно оказывались одним из факторов общественной нестабильности, создавая благоприятные условия для распространения самых радикальных идей, в том числе — нацеленных на решительный разрыв с прошлым.

Общественно-политическая жизнь России на рубеже XIX-XX вв. Назревание революционного кризиса

Сложный и противоречивый процесс капиталистической эволюции России породил мощные политические катаклизмы, которые потрясли страну в первые десятилетия XX в. На внутрироссийской политической арене выступали три основные силы — самодержавие, либеральная оппозиция и революционный лагерь. В острой борьбе этих сил решалась дальнейшая судьба страны.

Рабочее и крестьянское движение. Революянонный лагерь

С самого начала нового столетня явственно обозначились симптомы назревания в стране революционного кризиса. Недовольство существующими порядками охватывало широкие слои населения. Экономический спад 1900-1903 гг., разразившаяся в 1904 г. русско-японская пойна, ухудшив положение народных масс, способствовали росту их политической активности.

С конца XIX в. важнейшую роль в революционном движении начинает играть российский пролетариат. Выступления рабочего класса (забастовки, демонстрации) становятся постоянным и существеннейшим фактором внутриполитического развития страны. «Промышленная война» в Петербурге (массовые стачки рабочих столицы в 1896-1897 гг.) показали силу рабочего движения. Начало XX в. ознаменовалось дальнейшим ростом выступлений российского пролетариата, повышением уровня их организованности. Стачки и демонстрации все более приобретали политический характер. В феврале — марте 1903 г. в Петербурге, Москве, Харькове прошли студенческие и рабочие манифестации. Первомайская стачка рабочих Обуховского завода вылилась в прямое столкновение с войсками и полицией (Обуховская оборона). В мае 1902 г. прошли забастовка и политическая демонстрация в Сормово и крупная стачка-демонстрация в Ростове-на-Дону. Широкомасштабный характер приобрела всеобщая стачка на юге России в 1903 г., охватившая Баку, Одессу, Киев и другие города.

Серьезную опасность для самодержавия представляло и крестьянское движение. В 1902 г. в Полтавской и Харьковской губерниях прошли массовые выступления, в ходе которых крестьяне громили помещичьи усадьбы, захватывали хлеб и корм для скота, самочинно распахивали помещичьи земли. На подавление волнений было брошено более 10 тыс. солдат. В той или иной степени движение распространилось на Киевскую, Пензенскую, Орловскую, Саратовскую, Новгородскую и Черниговскую губернии, на Кубань и Кавказ.

Рост недовольства широких слоев населения создавал благоприятные условия для выхода на политическую арену радикально настроенных революционных партий. Конец XIX — начало XX в. стал важнейшим этапом в развитии российского социал-демократического движения. К концу 90-х годов, социал-демократические кружки и группы существовали более чем в 50 городах России. Моделью для создания общероссийской социал-демократической партии стал Союз борьбы за освобождение рабочего класса, основанный в 1895 г. в Петербурге В.И.Лениным. В 1898 г. в Минске собрался I съезд российской социал-демократии, положивший начало РСДРП. Становление организационных структур партии, разработка ее программы, однако, затянулись, будучи объектами острой полемики между различными течениями в социал-демократическом движении. Так называемые «экономисты» (Е.Д.Кускова, С.М.Прокопович, А.С.Мартынов и др.), находясь под влиянием идей Э.Бернштейна, представляли реформистское крыло российской социал-демократии и выступали против лозунга диктатуры пролетариата. Противоположную позицию в этих вопросах занимало радикальное течение, взгляды которого наиболее последовательно отражал В.И.Ленин. Рупором его идей стала газета «Искра», которая выходила за рубежом с 1900 г. Партию В.И.Ленин мыслил как организацию сознательного революционного меньшинства, призванную покончить со стихийностью в рабочем движении и построенную на принципах строгой централизации и жесткой дисциплины. Эти взгляды В.И.Ленина нашли наиболее полное отражение в его книге «Что делать?» (1902).

II съезд РСДРП (1903) принял после острых дискуссий программу, провозгласившую конечной целью партии осуществление социалистической революции и установление диктатуры пролетариата (программа-максимум) и ближайшими задачами (программа-минимум) — свержение самодержавия и завоевание демократических свобод, введение 8-часового рабочего дня, возвращение крестьянам отрезков и т.п. Съезд принял также устав, первый параграф которого вопреки позиции В.И.Ленина не предусматривал непременного участия членов партии в работе партийных организаций, и сформировал руководящие органы РСДРП. Наметившийся на съезде раскол между сторонниками В.И.Ленина и их оппонентами окончательно оформился в ходе выборов ЦК и редакции «Искры». Приверженцы В.И.Ленина, одержавшие на выборах победу, стали именоваться большевиками, а их противники — меньшевиками. Если, по наблюдению Н.А.Бердяева, «русские революционеры и в прошлом всегда были тотальны» и «революция была для них религией и философией, а не только борьбой…», то в лице большевизма возникло марксистское течение, соответствующее «этому революционному типу и этому тоталитарному инстинкту», воспринявшее в отличие от меньшевизма и западноевропейской социал-демократии, «прежде всего не… эволюционную, научную сторону марксизма, а его… мифотворческую религиозную сторону… выдвигающую на первый план революционную борьбу пролетариата, руководимую организованным меньшинством…».

Весьма влиятельной силой на левом фланге российского политического спектра была партия социалистов-революционеров (эсеров). Еще в 90-е годы XIX в. возник ряд организаций, ставивших своей задачей возрождение традиций революционного народничества (Северный Союз социалистов-революционеров, Южная партия социалистов-революционеров и др.). В 1902 г. на базе этих организаций и была создана партия социалистов-революционеров. Программа эсеров являла собой сочетание марксистских и народнических установок. Эсеры выступали за реорганизацию общества на социалистических началах и уничтожение частной собственности. Ближайшие требования их программы совпадали с программой-минимум РСДРП, однако в отличие от социал-демократов они выступали за национализацию земли и уравнительное землепользование. Движущими силами революционных преобразований эсеры считали пролетариат, трудовое крестьянство и революционную интеллигенцию.

К числу важнейших средств политической борьбы эсеры относили террор. Еще в 1901 г., т.е. до оформления партии, один из ее основателей Г.А.Гершуни приступил к созданию боевой организации. Под руководством Г.А.Гершуни, а после его ареста — Е.Ф.Азефа, являвшегося, впрочем, провокатором и ведшего двойную игру, эсеры осуществили накануне первой русской революции ряд успешных террористических актов (убийство в 1902 г. министра внутренних дел Д.С.Сипягина, а в 1904 г. — его преемника В.К.Плеве и др.).

Либеральная оппозиция

В основе возникновения либеральной оппозиции лежало постепенно дававшее себя знать несоответствие во многих аспектах существующей формы организации власти в лице самодержавия требованиям времени. Самодержавие активно «насаждало» капитализм, но вместе с тем и препятствовало складыванию в России нормального буржуазного общества, для функционирования которого необходимы были демократические свободы, гарантии прав личности. В этих условиях формируется либеральная оппозиция власти, стремившейся жестко контролировать все и вся, не допускать никаких проявлений общественной самодеятельности. Либералы выступили за проведение преобразований, призванных покончить с бюрократическим произволом и превратить Россию в правовое государство.

Либерализм как течение политической мысли сложился в России в середине XIX в. Его появление было связано с деятельностью «западников» 40-х годов. Необходимо отметить, что собственно буржуазия, т.е. торгово-промышленные круги, в принципе долго оставалась чуждой либерализму, политически инертной. Это являлось следствием ее известной незрелости, экономической зависимости от самодержавия, складывавшейся в ходе форсированной индустриализации страны. В самодержавии буржуазия видела своего защитника от набиравшего силу рабочего движения. В этих условиях носителем либеральной идеологии стало «общество» — часть дворянства, интеллигенция. Либерализм в России не имел прочной и определенной социальной базы и как идейно-политическое течение сформировался, в известном отношении, под влиянием западноевропейских образцов — раньше, чем в полной мере сложились внутренние предпосылки для его возникновения. С 60-х годов XIX в. либерализм носил преимущественно земский характер. Органы местного самоуправления — земства — являлись одним из тех немногих институтов, в рамках которых допускалась, хотя и под жестким контролем администрации, некоторая общественная самодеятельность.

На рубеже двух веков начался новый этап в развитии русского либерализма. В научной литературе высказывалось даже мнение о возникновении в это время так называемого «нового» либерализма, который, в частности, утратил присущий «старому» либерализму преимущественно земский характер. Быстрая модернизация страны обусловила рост интеллигенции, которая своим участием в оппозиционном движении расширила его социальную основу. Впрочем, либерализм по-прежнему оставался течением, лишенным сколько-нибудь прочной и широкой социальной базы. Тактика либералов на рубеже двух веков претерпела изменения. Отрицая насильственные методы борьбы, они от строго легальных действий, характерных для предшествовавшего периода (подача петиций разного рода), переходят к нелегальным, пытаясь прежде всего консолидировать свои силы в рамках тайных политических организаций.

Начало идейно-организационному оформлению либеральной оппозиции положила деятельность полуконспиративного кружка «Беседа», возникшего в конце 90-х годов в Москве. В состав кружка входили земские деятели, придерживавшиеся весьма различных взглядов. Среди них были и собственно либералы — сторонники конституционной монархии (Ф.А.Головин, Д.И.Шаховской и др.), выступавшие за ограничение власти императора парламентом, и поборники «истинного самодержавия» (Д.Н.Шипов, Н.А.Хомяков и др.), которые ратовали за создание при самодержавном царе представительного органа с совещательными функциями, призванного ликвидировать «бюрократическое средостение» между монархом и народом.

Большую роль в консолидации сил либеральной оппозиции сыграл журнал «Освобождение», который начал издаваться в Штутгарте под редакцией П.Б.Струве. В ноябре 1903 г. в Москве прошел съезд земских деятелей — сторонников конституционной монархии, принявший решение о создании Союза земцев-конституционалистов. Еще летом 1903 г. в Швейцарии состоялось совещание группы земцев, основавших и субсидировавших «Освобождение», а также бывших легальных марксистов и народников (Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, Е.Д.Кускова и др.). Участники совещания пришли к выводу о необходимости создания в России нелегальной организации, способной объединить в своих рядах всех противников самодержавия. В январе 1904 г. в Петербурге прошел учредительный съезд этой организации, которая стала называться Союзом освобождения. Освобожденцы пытались, хотя и без особого успеха, сотрудничать с революционными партиями. Осенью 1904 г. в Париже состоялась конференция, на которой присутствовали представители различных революционных и оппозиционных сил. Помимо освобожденцев в работе конференции участвовали эсеры, а также делегаты ряда национальных партий. Большую роль в подготовке конференции сыграла, в частности, финляндская оппозиция, которая получила финансовую поддержку японского правительства, стремившегося в условиях начавшейся войны с Россией создать самодержавию внутриполитические затруднения. Решения Парижской конференции не имели большого практического значения. Однако сам факт ее проведения свидетельствовал о существенной радикализации позиций российских либералов.

В ноябре 1904 г. в Москве собрался съезд земских деятелей, которые, подняв вопрос о политических реформах, значительным большинством голосов высказались за переход к конституционно-монархическому правлению. Своевременное осуществление такого шага казалось либералам средством, способным предотвратить народную революцию, приближение которой все более ощущалось на фоне непопулярной и неудачной для России войны с Японией, растущего недовольства широких слоев населения. Для давления на власть в соответствии с планом Союза освобождения в ноябре — декабре 1904 г. была организована так называемая «банкетная компания», приуроченная к 40-летию судебной реформы. Посвященные этому событию банкеты прошли в различных городах страны. На банкетах принимались резолюции в поддержку решений земского съезда, резко критиковалась политика правительства. Всего в этой компании приняло участие около 50 тыс. человек, т.е. ненамного меньше числа участников рабочих забастовок за весь 1904 г. (около 83 тыс. человек). «Банкетная компания» стала одним из ярких симптомов революционного кризиса, переживавшегося страной накануне 1905 г.

Самодержавие перед революцией 1905-1907 гг.

Либеральные реформы 60-70-х годов XIX в. не затронули основ системы государственного управления империи. К началу XX в. Россия оставалась неограниченной монархией. Император сосредоточивал в своих руках законодательную, исполнительную и судебную власть. Он определял направление и характер внутренней и внешней политики, осуществлял высшее руководство вооруженными силами и гражданской администрацией. Любое волеизъявление монарха обретало силу закона.

В управлении империей царь опирался па разветвленный бюрократический аппарат. На протяжении XIX в. общая численность чиновников различных рангов увеличилась примерно в 7 раз и составляла к началу XX столетия примерно 385 тыс. человек, а вместе с канцелярскими служителями в аппарате управления было занято около 500 тыс. человек. Это была по тем временам значительная цифра, хотя, впрочем, отнюдь не уникальная, если сравнивать ситуацию, складывавшуюся в данном отношении в России с ситуацией в других странах. Так, во Франции, численность населения которой даже вместе с колониями значительно уступала численности населения Российской империи, в государственном аппарате в 1914 г. служило 468 тыс. человек. Капиталистическая эволюция России отразилась на составе чиновничества, прежде всего — в ведомствах, связанных с экономикой. В своей деятельности бюрократия вынуждена была больше считаться с интересами крепнувшей российской буржуазии. Тем не менее важнейшей опорой трона, наиболее социально близкой самодержавию и бюрократии силой по-прежнему являлось дворянство. Владельцы земельной собственности — помещики — преобладали в высших эшелонах чиновничьей иерархии, хотя их число, по мере прогрессировавшего оскудения дворянства, уменьшалось.

Политический курс самодержавия вырабатывался в острой борьбе различных придворно-бюрократических группировок. В России вплоть до 1906 г. отсутствовало правительство в юридическом смысле, т.е. не было высшего коллегиального исполнительного органа, осуществлявшего непосредственное управление страной. Руководители центральных звеньев государственного аппарата — министерств — действовали совершенно самостоятельно, мало считаясь друг с другом и подчиняясь только царским указаниям. Министры не были объединены общей политической программой. Ведомственная разобщенность достигла значительных масштабов, негативно сказываясь на функционировании государственной машины.

Кризисность ситуации, складывавшейся в стране в канун революции 1905-1907 гг., в той или иной степени осознавалась многими представителями правящих кругов. Однако вопрос о путях предотвращения революционного взрыва являлся объектом острых разногласий. Часть представителей высшей бюрократии видела выход в «увенчании» здания реформ 60-70-х годов совещательным представительным органом, в проведении ряда других преобразований, призванных модернизировать существующий строй, в соглашении с умеренными элементами в оппозиционном движении. Наиболее консервативные круги в верхах, однако, упорно противились любым уступкам «духу времени», считая необходимым во имя предотвращения революции решительно пресекать любые «игры в конституцию». Эти взгляды, источником которых служила помимо прочего сознававшаяся верхами слабость российского либерализма, неспособность его сколько-нибудь прочно удерживать под своим влияннем народную стихию, были близки Николаю II (1868-1918), вступившему на трон в 1894 г. после смерть Алехсандра III. Ярким представителем консервативного крыла высшей бюрократии являлся В.К.Плеве, занимавший в 1902-1904 гг. пост министра внутренних дел. Сочетая в своей деятельности репрессии по отношению к революционному и оппозиционному движению с известными политическими манерами, В.К.Плеве всеми силами стремился сохранить неизменными существующие порядки. Острые конфликты в верхах вокруг вопроса о направленности внутриполитического курса являлись осязаемыми симптомами кризиса власти.

Правящие круги оказались не в состоянии выработать конструктивную программу решения наболевших проблем российской действительности. Политика «полицейского социализма», призванная направить рабочее движение в желательное власти русло, предотвратить проникновение в пролетарскую среду революционных идей, в конечном счете обернулась против самой власти, вызвав к тому же и недовольство буржуазии. Шаги, призванные несколько улучшить положение рабочих (например, закон 1903 г. о вознаграждении потерпевших от несчастных случаев), не разряжали ситуацию. Бесконечно затянулось обсуждение различных рецептов решения аграрного вопроса. Надежды верхов укрепить свои позиции с помощью «маленькой и победоносной войны» с Японией не оправдались. Неудачный ход боевых действий окончательно дискредитировал существующий строй.

Гибель В.К.Плеве, убитого 15 июля 1904 г. эсером-террористом Е.С.Созоновым, привела к некоторым переменам во внутриполитическом курсе. Новый министр внутренних дел П.Д.Святополк-Мирский попытался найти общий язык с умеренным крылом оппозиции. Он вернул из ссылки опальных земских деятелей, ослабил цензуру и т.п. П.Д.Святополк-Мирский заявил о своем доверии к «обществу», что дало повод либеральной прессе провозгласить наступление «эпохи доверия». В ноябре 1904 г. П.Д.Святополк-Мирский представил Николаю II доклад, в котором предлагал провести ряд реформ либерального толка. Центральным пунктом этой программы было предложение допустить выборных представителей к участию в законосовещательной деятельности. Планы П.Д.Святополк-Мирского встретили, однако, сопротивление консервативной части сановников, которых в итоге поддержал Николаи II. В подписанном царем (12 декабря 1904 г.) по итогам обсуждения в правящих кругах программы П.Д.Святополк-Мирского именном указе ни о каком участии (хотя бы в будущем) представителей «общества» в законосовещательной работе речи уже не шло. Указ обещал постепенное уравнение крестьян в правах с другими сословиями, введение государственного страхования рабочих и т.п. Однако и с этими уступками самодержавие безнадежно запоздало. Указ 12 декабря 1904 г. уже не повлиял на дальнейшее развитие событий — менее чем через месяц после его появления в России началась революция.

Революция 1905-1807 гг. в России

Революция 1905-1907 гг. стала первым крупномасштабным потрясением в ряду тех, которые пережила страна в начале XX в. Она явилась закономерным итогом всего пореформенного развития России, породившего острейшие и десятилетиями не решавшиеся проблемы.

Начало первой русской революции и ее развитие в январе — декабре 1905 г.

Началом революции 1905-1907 гг. стали события 9 января 1905 г. («Кровавое воскресенье») — расстрел в Петербурге мирной рабочей демонстрации, инициатором которой явилось «Собрание русских фабрично-заводских рабочих города С.-Петербурга», действовавшее под руководством священника Г.Гапона. Весть о расправе с демонстрантами вызвала в стране бурю возмущения. В Москве, Риге, Варшаве, Тифлисе начались забастовки, В январе 1905 г. в стачках участвовало примерно 444 тыс. человек, т.е. в 10 раз больше, чем в среднем за год предшествовавшего десятилетия. Резко возросло число забастовок с политическими лозунгами. Всего в январе — апреле 1905 г. в стачках участвовало 810 тыс. человек. В Орловской, Воронежской, Курской губерниях, т.е. в Центральном черноземном районе, начались крестьянские выступления. С большой силой они развернулись также на окраинных территориях — в Польше, Прибалтике, Грузии. Пролетариат и крестьянство стали движущими силами революции 1905-1907 гг.

В этой ситуации в правящих кругах усилились позиции сторонников известного обновления государственного строя. 18 февраля 1905 г, Николай II в рескрипте возвестил о своем намерении привлекать выборных представителей населения к законодательству при непременном сохранении незыблемости самодержавия. Министру внутренних дел А.Г.Булыгину поручалось рассмотреть вопрос о способе осуществления воли царя. Таким образом, обстоятельства вынудили правящие круги по сути дела вернуться к отпергнутым в декабре 1904 г. планам П.Д.Святополк-Мирского. Впрочем, в вопросе о наиболее целесообразной ориентации политического курса верхи продолжали колебаться. В этой связи еще 17 февраля 1905 г. Николай II подписал Манифест, резко осуждавишй «злоумышленных вождей мятежного движения» и требовавший от властей усиления репрессий. Появление рескрипта А.Г.Булыгину было в целом положительно встречено либеральной оппозицией. Вместе с тем в условиях роста революционного движения ее требования радикализировались. III съезд Союза освобождения в марте 1905 г. высказался за организацию народного представительства на началах всеобщей, равной, прямой и тайной подачи голосов, за наделение малоимущих крестьян землей (государственной, удельной, кабинетской и даже помещичьей с вознаграждением прежних владельцев), за введение 8-часового рабочего дня в тех отраслях, где это считалось возможным. Съезд земских и городских деятелей, состоявшийся в мае 1905 г., обратился к Николаю II с петицией, в которой просил царя без промедления созвать выборных от населения.

Революционные выступления в стране создали благоприятные условия и для активизации деятельности партий левого фланга российского политического спектра. III съезд РСДРП, проходивший в апреле 1905 г., определил начавшуюся революцию как буржуазно-демократическую, движущими силами которой являлись пролетариат и крестьянство при гегемонии пролетариата. Съезд ориентировал партию на борьбу за перерастание этой революции после ее победы в революцию социалистическую. Либералы, российская буржуазия признавались и на период войны против самодержавия силой контрреволюционной. В работе III съезда участвовали только большевики. Собравшиеся в Женеве на свою конференцию меньшевики иначе оценивали события в стране, считая гегемоном революции буржуазию и ориентируя пролетариат на ее поддержку. Стратегия и тактика большевиков получила развернутую характеристику в вышедшей летом 1905 г. книге В.И.Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции».

Активизировали свою деятельность и эсеры. 4 февраля 1905 г. эсером-террористом И.П.Каляевым был убит в Москве дядя царя великий князь Сергей Александрович.

Весной и летом 1905 г. революционное движение в стране развивалось по нарастающей. 1 мая ознаменовалось мощными демонстрациями и политическими стачками, в которых участвовало 220 тыс. человек. В ходе начавшейся 12 мая 1905 г. забастовки текстильщиков Иваново-Вознесснска был создан фактически первый в России общегородской Совет рабочих депутатов. В июне 1905 г. в г. Лодзи вспыхнуло вооруженное восстание. Украину, Белоруссию, Поволжье, Закавказье охватили крестьянские волнения. Впервые появилась массовая общегосударственная крестьянская организация — Всероссийский крестьянский союз. Широкие круги интеллигенции объединил созданный в мае 1905 г. Союз союзов. В июне 1905 г. вспыхнуло восстание на броненосце «Потемкин».

В этой обстановке Николай II должен был спешить с выполнением обещаний, возвещенных в рескрипте А.Г.Булыгину. 6 августа 1905 г. был издан Манифест о созыве представительного органа — Государственной думы. Последняя получала совещательные права, и власть императора, таким образом, по-прежнему оставалась неограниченной. Выборы в Думу предполагалось сделать многостепенными. Все избиратели делились на три курии: землевладельческую (преимущественно — помещики), городскую (крупные городские собственники) и крестьянскую. Депутаты Думы должны были выбираться губернскими избирательными собраниями, членами которых являлись выборщики, представлявшие соответствующие курии. Широкие слои населения (женщины, рабочие, учащиеся, военнослужащие и др.) избирательных прав не получали.

Обещание созвать Государственную думу являлось бесспорно уступкой со стороны самодержавия, но уступкой весьма скромной и запоздалой. Дальнейшие события сорвали созыв «Булыгинской Думы». В октябре 1905 г. разразилась Всероссийская политическая стачка, в которой участвовало около 2 млн. человек. В рядах забастовщиков, требовавших свержения самодержавия и созыва Учредительного собрания, оказались не только рабочие, но и служащие, интеллигенты. Вся жизнь страны была парализована. Не имевшая в своем распоряжении достаточного количества надежных войск власть попала в критическое положение, теряя контроль над ситуацией. В правящих кругах усиливались колебания. Репрессивные меры не давали эффекта. В этих условиях роль спасителя династии сыграл С.Ю.Витте, пребывавший (после отставки в 1903 г. с поста министра финансов) в опале. Выход из сложившейся ситуации С.Ю.Витте видел в либеральных реформах, способных привлечь на сторону самодержавия оппозицию. 17 октября 1905 г. Николай II подписал после долгих колебаний Манифест, составленный в духе программы С.Ю.Витте. Этот акт обещал даровать населению демократические свободы, предоставить Думе законодательные права, расширить круг лиц, имевших возможность участвовать в выборах депутатов. 19 октября 1905 г. именным указом был реорганизован существующий еще с 1857 г., но крайне редко собиравшийся Совет министров. Он превратился в постоянно действующее высшее учреждение — в правительство Российской империи. Руководство Советом было возложено на особое должностное лицо — председателя Совета министров, призванного играть роль главы правительства. Первым председателем Совета министров стал С.Ю.Витте.

Бурные события октября 1905 г. дали толчок к образованию либеральных политических партий. Наиболее последовательно принципы либерализма отстаивала Конституционно-демократическая партия (кадеты), лидером которой был П.Н.Милюков (1859-1943). Кадеты выступали в принципе за мирную трансформацию самодержавия в конституционную монархию английского образца. Впрочем, в принятой в октябре 1905 г. программе они оставили открытым вопрос о форме государственного строя в России. Кадеты высказывались за введение 8-часового рабочего дня, отчуждение за вознаграждение части помещичьих земель и передачу ее крестьянам. Социальную базу кадетской партии составляла интеллигенция, либеральное дворянство, некоторые городские слои. Особенностью партии являлся ее преимущественно интеллигентский состав. Правое крыло либеральной оппозиции объединилось в Союз 17 октября (октябристы), лидером которых был А.И.Гучков (1862-1936). Программа октябристов была умереннее программы кадетов. Октябристы ратовали за «сильную монархическую власть». Их опорой являлась крупная буржуазия, пробудившаяся в ходе революции от политической летаргии, часть помещиков. Осенью 1905 г. возник и ряд собственно буржуазных партий либеральной ориентации (Торгово-промышленная партия, Умеренно-прогрессивная партия), оказавшихся, впрочем, весьма недолговечными.

Развитие революции подтолкнуло и ультраконсервативные, охранительные силы к созданию своих политических организаций. К их числу относились Союз русских людей, Русская монархическая партия и др. Наиболее массовой из этих организаций стал Союз русского народа, возникший осенью 1905 г., во главе с А.И.Дубровиным (1855-1921). Свой социальный идеал союзники видели в патриархальной сословной России во главе с самодержавным монархом. Они осуждали Манифест 17 октября, обещавший предоставить Думе законодательные права и тем самым ущемлявший прерогативы короны. Союзники резко критиковали интеллигенцию, смущавшую, по их мнению, народ либеральными и социалистическими идеями, ревностно отстаивали единство и неделимость империи. Социальная база Союза была весьма пестрой и включала в себя часть дворянства, духовенства, правую интеллигенцию, мелких торговцев, ремесленников и т.п. Ультраконсервативные организации активно включились в борьбу с антиправительственным движением, избрав объектом нападений членов оппозиционных и революционных партий, забастовщиков и др.

Издание Манифеста 17 октября позволило царскому правительству выиграть время для перегруппировки сил. «Успокоения», однако, не наступило. Ситуация в стране оставалась исключительно сложной. Вышедшие из подполья большевики, считая Манифест обманным маневром самодержавия, ориентировались на вооруженное восстание. Еще во время Всероссийской октябрьской политической стачки начали создаваться Советы рабочих депутатов, которые осенью 1905 г. существовали более чем в 50 городах, в том числе — в Петербурге и Москве. Царская администрация вынуждена была мириться с появлением в лице Советов зачатков новой власти. Осенью 1905 г. достигло апогея крестьянское движение. Крестьянами было разгромлено до 2 тыс. помещичьих усадеб. В сельских районах Прибалтики шла настоящая партизанская война. Крестьяне и батраки создавали там свои органы власти, контролировавшие отдельные территории. В армии и на флоте с октября 1905 г. до начала 1906 г. произошло 195 массовых выступлений, среди которых крупнейшими были Кронштадтское восстание, Севастопольское восстание и др. На окраинах империи развернулось национальное движение.

Правительство С.Ю.Витте в борьбе с революционными выступлениями использовало на полную мощь репрессивный аппарат самодержавия. Карательные отряды действовали в охваченных волнениями районах страны. Развернуть настоящее наступление на революционное движение власти, однако, смогли лишь в конце ноября. В начале декабря 1905 г. был арестован Петербургский Совет рабочих депутатов. Тем не менее декабрь 1905 г. стал временем наивысшего подъема революции. Вспыхнули вооруженные восстания в Москве и ряде других городов. В Чите, Красноярске восставшие создали своеобразные республики, в которых вся власть перешла в руки Советов. Все эти выступления были подавлены властями.

Ограничиться только репрессиями правительство в сложившейся ситуации не могло. 21 октября 1905 г. была объявлена частичная политическая амнистия. С.Ю.Витте попытался в самом начале своей деятельности на посту главы правительства наладить контакты с либеральной оппозицией и включить ее представителей в состав Совета министров. Соответствующие переговоры, однако, кончились безрезультатно, В целях успокоения деревни 3 ноября 1905 г. был опубликован Манифест, которым с 1 января 1906 г. выкупные платежи сокращались наполовину, а с 1 января 1907 г. прекращались вообще. Охватившая страну волна забастовок вынудила правительство пойти на отмену правовых норм, каравших участников экономических стачек. В декабре 1905 г. был опубликован указ об изменении Положения о выборах в Государственную думу. Круг лиц, обладавших активным избирательным правом, расширялся за счет создания особой рабочей курии и увеличения числа городских избирателей. В рамках курса на известную либерализацию режима в ноябре 1905 г. была отменена предварительная цензура для всех газет и журналов, издававшихся в городах. В конечном счете, сочетая репрессии и уступки, правительство смогло овладеть ситуацией в стране.

Отступление революции. I и II Государственные думы

1906-1907 гг. стали периодом отступления революции, которая прошла в декабре 1905 г. кульминационный момент своего развития. Постепенно спадала волна забастовочных выступлений, хотя она и оставалась довольно высокой. Если в 1905 г. число участников стачек насчитывало примерно 3 млн. человек, то в 1906 г. — несколько превышало 1 млн., а в 1907 г., — 740 тыс. человек. В первые месяцы 1906 г. обозначился и спад крестьянского движения. Положение правительства, таким образом, несколько улучшилось, чему в немалой мере способствовал большой заем, предоставленный царизму в апреле 1906 г. французскими финансовыми кругами.

В период наметившегося спада революции правительство продолжало курс, сочетавший репрессии и уступки. 20 февраля 1906 г. Николай II утвердил новый закон о Государственной думе, наделивший ее законодательными правами. Такие же права получил и Государственный совет, являвшийся ранее высшим законосовещательным органом Российской империи. Половина его членов отныне назначалась царем (ранее монарх назначал всех членов Государственного совета), а половина — выбиралась по системе, предоставлявшей подавляющее большинство мест в Совете дворянству. Рабочие, крестьяне вообще отстранялись от участия в выборах. Порядок формирования Государственного совета обеспечивал преобладание в нем представителей правых, консервативных сил. Преобразовывая Государственный совет, верхи рассчитывали (и этот расчет полностью оправдался) создать в его лице противовес возможным «увлечениям» Думы. Перемены, происшедшие в результате этих реформ в государственном строе России, в апреле 1906 г. были закреплены в новых Основных законах империи. Власть монарха в сфере законодательства отныне несколько ограничивалась Государственной думой и — здесь, скорее формально, чем фактически — Государственным советом. Впрочем, прерогативы короны оставались очень широкими. Так, император сохранял возможность в ряде случаев законодательствовать в обход Думы и Государственного совета, обладал правом абсолютного вето. Правительство назначалось и смещалось по усмотрению монарха и несло ответственность за свои действия только перед ним.

В марте — апреле 1906 г. в стране прошли выборы в I Государственную Думу. Существенных успехов на них добились кадеты, получившие более 1/3 всех мандатов (153). Упиравшие на возможность решения наболевших проблем российской действительности мирным, парламентским путем, кадеты смогли добиться гегемонии (правда, временной и непрочной) в массовом движении благодаря тем надеждам, которые широкие слои населения связывали с Государственной думой. Значительную по численности фракцию в Думе (107 человек) образовали трудовики, в рядах которых оказались преимущественно крестьянские депутаты, выступившие в ходе выборов с позиций «левее кадетов». Социал-демократы (на IV съезде РСДРП в апреле 1906 г. произошло объединение большевиков и меньшевиков) бойкотировали выборы в Думу. Эта тактика, однако, успехом не увенчалась и сорвать созыв Государственной думы не удалось. Крайне правые партии в Думе мест не получили. Октябристам же удалось провести только 13 депутатов.

В целом итоги выборов, давших леволиберальную по составу Думу, вызвали беспокойство в верхах. Накануне созыва Думы С.Ю.Витте и большая часть членов его правительства подали в отставку. Новый кабинет возглавил И.Л.Горемыкин, пользовавшийся (совершенно обоснованно) репутацией крайнего консерватора. Такую же репутацию имели и многие другие новые министры.

Торжественное открытие I Государственной думы состоялось 27 апреля 1906 г. Ужиться с ней самодержавие, однако, не смогло. Попытки кадетов убедить правящие круги пойти на превращение Российской империи в «обычную» конституционную монархию, в частности, сделать министров ответственными перед Государственной думой, успехом не увенчались. Расценив действия депутатов как посягательство на прерогативы короны, правительство И.Л.Горемыкина вступило в конфронтацию с Государственной думой. Некоторые представители придворно-бюрократических сфер выступали, впрочем, за сотрудничество с кадетами. Влиятельнейший неофициальный советник Николая II дворцовый комендант Д.Ф.Трепов высказывался даже за формирование кадетского правительства и вел на этот счет переговоры с П.Н.Милюковым. Некоторые сановники считали целесообразным создание коалиционного (полукадетского, полубюрократического) кабинета. Вокруг всех этих планов в июне 1906 г. разыгрывались хитроумные политические интриги.

Важнейшее место в ряду проблем, обсуждавшихся I Государственной думой, занимал аграрный вопрос. Кадеты подготовили так называемый законопроект 42-х, составленный в соответствии с их аграрной программой. За постепенную национализацию земли и введение уравнительно-трудового землепользопапия ратовали трудовики (законопроект 104-х). Законопроект 33-х, правда, отвергнутый Думой без обсуждения, предусматривал немедленное и полное уничтожение частной собствепности на землю. В целом характер аграрных прений в Думе вызывал недовольство правящих кругов.

В конечном счете после долгих колебаний в верхах возобладала точка зрения сторонников разгона Думы. В начале июля 1906 г. I Государственная дума была распущена. Часть депутатов, переехав в Выборг, обратилась к народу с Манифестом, который призывал население ответить на роспуск Думы отказом платить налоги, давать новобранцев на службу в армию. Роспуск I Государственной думы прошел сравнительно спокойно. Одновременно в отставку ушел и И.Д.Горемыкин. Новым главой правительства Николай II назначил П.А.Столыпина, занимавшего с апреля 1906 г. пост министра внутренних дел.

П.А.Столыпин (1862-1911) в отличие от своего предшественника, бесспорно, обладал качествами крупного государственного деятеля. Он понимал необходимость проведения серьезных реформ, призванных ввести развитие страны в нормальную колею. Широкая программа соответствующих преобразований была изложена им уже в августе 1906 г. в правительственной декларации, сопровождавшей закон о введении военно-полевых судов.

Роволюционное движение в стране между тем продолжалось, хотя в целом по масштабам и не достигало уровня 1905 г. Летом 1906 г. вспыхнуло военное восстание в Кронштадте и Свеаборге. В сельских местностях Урала, Прибалтики, Польши, Кавказа шла настоящая партизанская война. Широкого размаха достиг эсеровский террор. В августе 1906 г. эсеры-максималисты (Союз социалистов-революционеров — максималистов объединял наиболее экстремистски настроенных членов партии) устроили взрыв па даче П.А.Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге. В результате было убито 32 и ранено 22 человека. Эсеры, социал-демократы и анархисты активно «экспроприировали» денежные средства, принадлежавшие государству и частным лицам. Правительственные репрессии и революционный террор взаимно питали друг друга. При этом среди боевиков, принадлежавших к левым (равно как и к правым) организациям, было немало чисто уголовных элементов, использовавших те или иные политические лозунги для придания своей деятельности идейной окраски или просто «ловивших рыбу в мутной воде». В этих условиях 19 августа 1906 г. Николай II утвердил закон о военно-полевых судах, которым отныне могли предаваться те или иные лица в случае, если «учинение преступного деяния является настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». В 1906-1907 гг. по приговорам военно-полевых судов были казнены 1102 человека.

20 февраля 1907 г. начала свою работу II Государственная дума. По своему составу она была в целом левее первой. Кадеты, чья деятельность в I Думе разочаровала широкие слои населения, потерпели на выборах тяжелое поражение, потеряв 80 мандатов. Значительно усилились правый и левый фланги. Довольно большую фракцию (65 человек) образовали социал-демократы, отказавшиеся от бойкота, 37 мест завоевали эсеры, 104 — трудовики. Правые партии и октябристы получили 54 мандата. В центре внимания II Думы, как и ее предшественницы, находился аграрный вопрос. Кадеты продолжали выступать за отчуждение части помещичьей земли и передачу ее крестьянам за выкуп. Крестьянские депутаты настаивали на национализации земли. В конечном счете со II Думой правительство ужиться также не смогло. 1 июня 1907 г. П.А.Столыпин предъявил социал-демократической фракции обвинение в подготовке военного заговора. 3 июня 1907 г. II Государственная дума была распущена. Одновременно появился новый избирательный закон, резко перераспределявший голоса избирателей в пользу помещиков и крупной буржуазии. Третьеиюньский государственный переворот (новое Положение о выборах в Думу в нарушение Основных законов было утверждено царем без санкции Думы и Государственного совета) означал поражение революции 1905-1907 гг.

Третьеиюньская монархия (1907-1914)

Третьеиюньская монархия стала последней фазой эволюции российского самодержавия. Переворот 3 июня 1907 г. завершил процесс формирования своеобразной российской разновидности бонопартистской государственности, в принципе типичной для эпохи утверждения буржуазного строя, для эпохи перехода от абсолютизма к правовому государству. В третьеиюньской политической системе причудливо сочетались элементы нового и старого, черты парламентаризма и черты «классического» самодержавия. Преобразования, проведенные в период революции (создание Государственной думы и пр.), знаменовали собой движение к правовому государству. Вместе с тем в политической жизни страны огромную, во многом ведущую роль продолжали играть институты и нормы, унаследованные от прошлого. Известной двойственностью отличалась и социальная природа третьеиюньской монархии. Хотя дворянство сохраняло статус первого сословия империи, преобразования, осуществленные в 1905-1907 гг., открыли российской буржуазии более широкие возможности для воздействия на управление страной, чем это было раньше. Зримым воплощением третьеиюньской системы стала III Дума, собравшаяся осенью 1907 г. Благодаря новому закону о выборах в III Думе резко сократилось (по сравнению с первыми двумя) представительство левых партий (трудовики получили 13 мест, социал-демократы — 19). Самую крупную фракцию образовали октябристы, имевшие (вместе с примыкающими к ним) 154 мандата. Поддерживая курс П.А.Столыпина, они играли в Государственной думе роль правительственной партии. Кадеты смогли провести в Думу 54 депутата. Значительно укрепили свои позиции правые: группа из 51 депутата образовала фракцию крайних правых, а 96 мест имели умеренно правые и националисты, которые также стали опорой П.А.Столыпина.

Период третьеиюньской монархии характеризовался попытками части правящих кругов решить наболевшие проблемы социально-экономического и политического развития страны путем реформ с тем, чтобы предотвратить новый революционный взрыв. Эти попытки были в первую очередь связаны с деятвльностью П.А.Столыпина. Не отказываясь (и после разгрома революции) от широкого применения репрессий для окончательного «успокоения» страны, П.А.Столыпин вскоре после своего прихода к власти выдвинул обширную программу преобразований, реализация которой должна была, по его мнению, сделать невозможным новый революционный взрыв.

Столыпинская аграрная реформа

Центральное место в столыпинской программе занимали планы решения аграрного вопроса. Революция показала несостоятельность политики, проводившейся по отношению к крестьянству после отмены крепостного права. В частности, надежды на общину как на гарант спокойствия деревни себя не оправдали. Напротив, лишенные в силу общинного характера землевладения «понятия о собственности» (как в свое время говорил С.Ю.Витте) крестьяне оказались весьма восприимчивы к революционной пропаганде. Общинные традиции воспитывали у крестьян привычку к коллективным действиям, вносили в их движение элементы организованности. Поэтому правящие круги начали ориентироваться на разрушение общины и на насаждение в деревне собственника, способного стать оплотом порядка (в силу своей кровной заинтересованности в нем) в условиях медленного, но неуклонного ухода в прошлое старых патриархальных отношений и сопутствовавшего им наивного монархизма, с помощью которого власть ранее удерживала в повиновении крестьянские массы. С ликвидацией общины с ее неизбежными спутниками — чересполосицей, принудительными севооборотами и т.п. — связывались надежды на улучшение обработки земли, что должно было уменьшить потребность крестьян в дополнительных угодьях, обеспечить увеличение сельскохозяйственного производства и тем самым заложить основы для устойчивого экономического развития, роста государственных доходов.

Новый курс в аграрном вопросе, во многом, впрочем, являвшийся продолжением той линии, которую в свое время наметило Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности, начал реализовываться еще в период революции. Правовую основу для него заложил именной указ 9 ноября 1906 г., разрешивший свободный выход крестьян из общины и укрепление надельной земли в личную собственность. Указ позволял отвод укрепленной земли к одному месту в целях образования отрубов или хуторов (в последнем случае на участки из деревни переносились дома и хозяйственные постройки). Акт 9 ноября 1906 г. был издан в порядке 87-й статьи Основных законов, позволявшей правительству принимать меры законодательного характера (в перерывах между сессиями Думы с последующим их внесением на ее утверждение). Осенью 1906 г. I Дума была уже распущена, а ее преемница еще не собралась. Впрочем оппозиционная II Дума не стала рассматривать правительственный законопроект, подготовленный в соответствии с указом 9 ноября 1906 г. Этим занялась III Дума, одобрившая его голосами правых и октябристов (при противодействии кадетов, трудовиков и социал-демократов). Санкционированный затем Государственным советом законопроект 14 июня 1910 г. был утвержден Николаем II и обрел силу закона. Одной из наиболе существенных поправок, внесенных в законопроект в процессе его движения по упомянутым инстанциям, являлась та, в соответствии с которой общества, не производившие переделов со времени наделения их землей, автоматически переходили к наследственному владению. Важную роль в реализации реформы сыграл и закон 29 мая 1911 г. В соответствии с ним землеустроительные работы, направленные на ликвидацию чересполосицы, могли проводиться вне зависимости от укрепления земли в собственность. При этом сам факт устранения чересполосицы превращал общинников в собственников.

Линия на разрушение общины дополнялась попытками правительства решить в той или иной мере проблему крестьянского малоземелья. Существенная роль здесь отводилась Крестьянскому банку, который еще в 1895 г. получил право скупать помещичьи имения и, раздробив их на участки, перепродавать крестьянам. Наконец, были приняты энергичные меры по стимулированию переселенческого движения за Урал.

Результаты нового аграрного курса, выявившиеся к началу первой мировой войны, были довольно противоречивы. К 1915 г. из общины вышло 3084 тыс. дворов (32,5% к числу общинников) по данным на 1905 г., а с учетом продолжавшегося дробления хозяйств — 26%. Однако среди вышедших преобладали бедняки, стремившиеся, укрепив наделы в собственность, их продать. Слой зажиточных деревенских хозяев, который хотел создать П.А.Столыпин, не успел сложиться в более или менее крупную силу к тому моменту, когда страна вступила в полосу очередных потрясений. Наиболее активно выход из общины шел в Поволжье и на юге Украины. Значительно отставали в этом отношении земледельческий центр, северо-восточные и северные губернии Европейской России. Следует отметить, что далеко не всем хуторянам и отрубникам удалось наладить крепкое хозяйство. Государство не могло оказать им помощи в том размере, в каком требовала ситуация, поскольку не располагало необходимыми финансовыми ресурсами. Землеустроительная часть столыпинской аграрной реформы во многом была лишена надлежащего финансового обеспечения, и это обстоятельство негативно отражалось на процессе модернизации российской деревни. Особенно маломощными были хутора и отруба центрально-черноземных губерний,

Деятельность Крестьянского банка способствовала увеличению земельных угодий, принадлежавших крестьянам. Всего для продажи им банк приобрел в 1906-1916 гг. 4614 тыс. десятин земли. Вместе с тем лишь сравнительно узкая прослойка богатых крестьян смогла с выгодой для себя воспользоваться услугами банка, налагавшего на заемщиков большие проценты. Переселенческое движение благодаря содействию правительства достигло значительных масштабов. За 1906-1914 гг. из губерний Европейской России за Урал переселилось примерно 3100 тыс. человек (в два раза больше, чем за предыдущее десятилетие). При этом изменился социальный состав переселенцев. Если прежде среди них преобладали середняки, то после 1906 г. — бедняки. Значительное само по себе число переселившихся крестьян (даже при том, что около 17% выехавших, в частности по недостатку средств, не смогло прижиться на новом месте и вернулось назад) тем не менее покрыло всего менее 20% естественного прироста сельского населения и, таким образом, не компенсировало увеличившегося избытка рабочих рук.

Столыпинская аграрная реформа, бесспорно, ускорила становление буржуазных структур в сельском хозяйстве России, способствовала его развитию. Накануне первой мировой войны наблюдался существенный рост сельскохозяйственного производства. С 1901 по 1913 гг. посевная площадь в 62 губерниях империи (без Закавказья, Туркенстана и Дальнего Востока) расширилась на 15,6%. Это обстоятельство, а также рост урожайности обусловили увеличение годового сбора сельскохозяйственных культур. Среднегодовой валовой сбор хлебов в 1904-1908 гг. составлял 3,8 млрд пудов, а в 1909-1913 гг. — 4,6 млрд пудов (повысился на 20%). Производительность единицы посевной площади в России по-прежнему оставалась более низкой, чем в наиболее развитых государствах. Так, средний урожай зерновых с гектара составлял в России 8,7 центнеров, в Австрии — 13,6, в Германии — 20,7, в Бельгии — 24,2. Тем не менее сдвиги, происшедшие в аграрном секторе российской экономики, позитивно отразились на положении крестьянства. Доход на душу деревенского населения от сельского хозяйства, будучи по-прежнему в целом низким, все же с 1900 по 1913 г. увеличился с 30 до 43 руб., в том числе чистый доход (т.е. за вычетом налогов, платежей за купленную и арендованную землю и т.п.) — с 22 до 33 руб. Необходимо, впрочем, отметить, что рост сельскохозяйственного производства, улучшение экономического положения крестьян в предвоенный период являлись не только результатом реформы, но и следствием благоприятных в целом погодных условий и повышения цен на сельскохозяйственную продукцию на мировом и внутреннем рынке, отмены выкупных платежей.

Новая аграрная политика стимулировала социальное расслоение в деревне и тем самым создавала почву для острых социальных конфликтов. Общинные традиции оказались весьма живучими. В целом по Европейской России лишь 26,6% выделившихся из общины получили согласие сельского схода, тогда как остальные пошли на укрепление земли в собственность против воли односельчан. Ситуация в отдельных губерниях, однако, могла существенно отличаться от общероссийской. Выход из общины во всяком случае часто сопровождался столкновениями выделяющихся с крестьянами-общинниками, последних с властями, которые столь же интенсивно стремились покончить с общиной, как прежде пытались ее законсервировать. Нередко в роли ревнителей общинных традиций выступали деревенские богачи, использовавшие старые порядки для эксплуатации односельчан. В целом прерванный войной новый курс в аграрном вопросе при всей противоречивости обозначившихся к 1914 г. результатов, при всех, во многом вполне естественных, проблемах, возникавших в процессе его реализации, создавал условия для более органической, естественной капиталистической эволюции страны. Реформа не ликвидировала застарелого и столь громко заявившего о себе впоследствии антагонизма между крестьянами и помещиками, порожденного не только экономическими факторами, но и привилегированным положением дворянства, чуждостью его образа жизни всему деревенскому быту, который, не мог сколько-нибудь ощутимо измениться за сравнительно непродолжительный период проведения новой аграрной политики.

Борьба в правящих кругах вокруг столыпинской программы реформ (1907-1911)

Столыпинский «пакет реформ» не исчерпывался планами модернизации российской деревни. Преобразование аграрного строя, осуществлявшееся в ходе наступления на общину, требовало реорганизации системы местного самоуправления с тем, чтобы дать крестьянам-собственникам больше мест в земствах, где абсолютно доминировало дворянство. Этой цели служил проект земской реформы, подготовленный Министерством внутренних дел и предусматривавший помимо прочего некоторое ослабление жесткого бюрократического контроля над земствами. Проект реформы местного суда восстанавливал институт мировых судей, введенный в 1864 г. и ликвидированный в эпоху контрреформ. Этот акт был призван несколько усовершенствовать систему местной юстиции, носившую архаичный, сословный характер и обрекавшую крестьян на юридическое бесправие. Впрочем, уже в 1906 г., указом 5 октября ликвидировались некоторые правоограничения, существовавшие для сельского, населения (паспортные, в поступлении на гражданскую службу и т.п.). Важное место в своей программе П.А.Столыпин отводил и вероисповедному вопросу. В его «пакет» входил ряд законопроектов, призванных облегчить положение старообрядцев и насильственно обращенных в православие униатов. Отмена дискриминационных ограничений, установленных для инославных церквей (т.е. христианских, но неправославных), разрешение перехода из православия в другие христианские веры, облегчение смешанных браков — все это должно было смягчить остроту религиозной борьбы и — реализуя, в известной мере, принцип свободы совести — придать более правовой, современный характер государственному строю России. Составными частями столыпинской программы являлись также проекты преобразования местной администрации, предусматривавшие укрепление губернского и уездного звеньев бюрократического механизма, проект введения всеобщего начального обучения. Наконец, намечались реформы в области рабочего законодательства (введение страхования рабочих и др.).

Все эти проекты готовились еще до прихода П.А.Столыпина к власти, и он застпл их на разной стадии разработки. Однако собранные в единый «пакет» вместе с актами, реализовавшими новую аграрную политику, они стали составными частями целостной программы, направленной на модерннзацгпо страны, на предотвращение нового революционного взрыва.

Столыпинская программа встретила серьезную оппозицию справа. Главным объектом критики была важнейшая, если не считать аграрной реформы, составная часть «пакета» — проекты преобразования органов местного самоуправления. В ходе капиталистической эволюции страны ослабели экономические позиции поместного дворянства, что заставляло его особенно дорожить своими политическими привилегиями, в частности своим преобладанием в земских учреждениях. Поступаться им в пользу «новых» собственников помещики никоим образом не собирались, опасаясь полной гибели дворянского землевладения. Задуманные правительством реформы, сетовали дворяне, «так велики, так крупны… что пережить их у нас не хватит ни сил, ни средств». Резкое неприятие со стороны дворянства встретил план реформы местной администрации, согласно которому, помимо прочего, предполагалось сосредоточить административную власть в уезде во имя ее укрепления в руках назначенного правительством чиновника, а не уездного предводителя дворянства, как это было раньше. Исходя из сугубо эгоистических, узкоклассовых интересов и, кроме того, опасаясь, что преобразования либерального толка вызовут анархию и революцию, наиболее консервативные круги в правительственном лагере выступали против проведения в жизнь практически всех начинаний П.А.Столыпина, за исключением аграрной реформы. Последнюю, впрочем, они тоже нередко резко критиковали.

Важнейшим оплотом оппозиции столыпинскому курсу справа стала общероссийская дворянская организация — Совет объединенного дворянства. Возникшая в 1906 г. и ревностно защищавшая интересы помещиков, эта организация обладала огромным политическим весом и оказывала сильное влияние на ход государственного управления, поскольку располагала обширными связями в придворно-бюрократическом мире и имела возможность ипформировать о своих пожеланиях самого императора. Противодействие планам П.А.Столыпина оказывал и Государственный совет, где тон задавали представители крайней реакции. Проектами вероисповедных реформ было недовольно высшее духовенство.

Раздраженно правых вызвала и политика П.А.Столыпина в отношении Государственной думы. В консервативных кругах были сильны настроения в пользу ее ликвидации или превращения в законосовещательный орган, лишенный возможности (хоть в какой-то мере) ограничивать власть царя. Этим мыслям сочувствовал и Николай II. Опасавшиеся укоренения в России парламентских традиций консервативные круги были недовольны даже вполне лояльной III Думой и мечтали о более кардинальном, чем третьеиюньский, государственном перевороте. Между тем П.А.Столыпин считал необходимым сохранение Думы в качестве законодательного органа.

В 1907-1911 гг. шла острая борьба в верхах вокруг вопроса об ориентации правительственного курса, о судьбе столыпинской программы реформ, борьба, которая велась как открыто (в Думе, Государственном совете и пр.), так и закулисно (в придворных сферах). Своей кульминации эти конфликты достигали в 1909 и 1911 гг., во время так называемых первого и второго «министерских» кризисов, когда П.А.Столыпин дважды оказывался на грани отставки. Под давлением своих могущественных оппонентов П.А.Столыпин, который не мог опереться на достаточно влиятельные политические силы, вынужден был маневрировать, отказываясь от существенных частей собственной программы. Некоторые законопроекты (по вопросам местного самоуправления, о снятии ряда вероисповедных ограничений и др.), уже одобренные Государственной думой, были провалены в Государственном совете. Под давлением справа и в какой-то степени по собственному побуждению П.А.Столыпин свернул первоначальную, весьма широкую, правительственную программу по рабочему вопросу, выдержанную в либерально-реформистском духе. Дело ограничилось изданием лишь нескольких страховых законов, принятых после долгих проволочек уже в 1912 г. В конфликтах П.А.Столыпина с правыми Николай II в итоге поддержал противников главы правительства. Их взгляды были более близки царю, который, в частности, подозревал П.А.Столыпина в стремлении, опираясь на Думу, оттеснить монарха от руководства государственными делами. 1 сентября 1911 г. П.А.Столыпин, чьи позиции носле второго «министерского» кризиса оказались существенно подорванными, был смертельно ранен в Киеве агентом охранки Д.Г.Богровым при обстоятельствах, не исключающих причастности к этому покушению высших чинов полиции.

Разложение третьеиюньской политической системы (1911-1914). Новый революционный подъем

Свертывание правительственной программы преобразований имело своим следствием прогрессировавшее нарастание противоречий внутри третьеиюньской политической системы. В «обществе», часть которого в лице октябристов, связывая свои надежды на реформы с П.А.Столыпиным, оказывала последнему всемерную поддержку, начали нарастать оппозиционные настроения (об этом свидетельствовала как деятельность Государственной думы, так и резкая критика правительственного курса буржуазными кругами).

Противостояние власти и «общества» таило в себе в конечном счете угрозу всему существующему строю, поскольку сочеталось с обозначившимся еще на рубеже 1910/1911 гг. оживлением массового движения в стране. Уже в 1911 г. увеличилось число стачек. В обстановке растущего рабочего движения активизировали свою деятельность революционные организации. Большевики, размежевавшиеся на Пражской партийной конференции в 1913 г. с меньшевиками (ликвидаторами), вели борьбу с менее радикальными течениями российской социал-демократии за влияние в пролетарской среде.

Существенное влияние на дальнейшее развитие внутриполитической ситуации в стране оказал расстрел мирного шествия рабочих Ленских золотых приисков 4 апреля 1912 г. (270 человек было убито, а 250 — ранено). В прокатившемся по городам России движении протеста участвовало около 300 тыс. рабочих. Широкого размаха достигли выступления, проходившие под политическими лозунгами. Число забастовщиков в 1912 г. составило примерно 1 млн. 463 тыс. человек. Еще более бурным был 1913 г., когда в стачках участвовало около 2 млн. рабочих. Размах движения, его активность, сочетание экономических и политических требований напоминали 1905 г.

В столь сложной обстановке осенью 1912 г. прошли выборы в IV Думу. По своему составу новая Дума мало отличалась от старой. Правда, октябристы потерпели на выборах серьезное поражение, лишившись около трети мандатов. Буржуазные круги, поддержавшие в свое время октябристов на выборах в III Думу, частично отошли от них, разочарованные неспособностью Союза 17 октября добиться от самодержавия желанных реформ. IV Дума в целом оказалась менее покладиста, чем ее предшественница. И либералы, и многие представители консервативного крыла в условиях роста массового движения в стране были едины в признании необходимости предотвращения революции путем реформ, по-разному, однако, представляя себе их суть и объем. Октябристско-националистские круги — прежняя опора П.А.Столыпина в Государственной думе — выступали за возвращение в том или ином варианте к программе покойного премьера. За более последовательные преобразования либерального толка ратовали кадеты и близкие к ним прогрессисты. При этом кадетское руководство все больше склонялось к мысли, что только массовое народное движение (его, впрочем, кадеты сами сильно опасались) способно заставить власть пойти на реформы.

Весьма ощутимым становился и разброд в верхах. Оппозиционные выступления в Думе стимулировали антидумские настроения в правящих кругах. Внутри Совета министров усиливались противоречия между сторонниками сотрудничества с «обществом» в лице его умеренных элементов и приверженцами жесткого курса. Председатель Совета министров В.Н.Коковцов, сменивший на этом посту П.А.Столыпина, казался крайним реакционерам чрезмерно либеральным, при всем том, что премьер никоим образом не собирался реанимировать столыпинскую программу реформ. Позиции правых в верхах значительно укрепились после назначения в 1912 г. министром внутренних дел Н.А.Маклакова, отличавшегося своими ультрамонархическими убеждениями. Осенью 1913 г. в Совете министров рассматривались планы государственного переворота, призванного превратить Думу в лишенное всякого влияния законосовещательное учреждение. В конце концов на этот шаг министры не решились, но сам факт обсуждения подобной перспективы являлся весьма симптоматичным. В начале 1914 г. В.Н.Коковцов был уволен в отставку. Его преемником стал И.Л.Горемыкин, чьи политические воззрения не претерпели каких-либо изменений со времени его пребывания главой правительства в 1906 г. Наиболее влиятельной фигурой в Совете министров являлся, однако, главноуправляющий землеустройством и земледелием А.В.Кривошеин. Мастер политической интриги, опытный и способный государственный деятель, А.В.Кривошеин был инициатором «нового курса», на реализацию которого он, после отставки В.Н.Коковцова, получил согласие Николая II. «Новый курс» предусматривал улучшение отношений с Думой и внесение существенных корректив в экономическую политику самодержавия. А.В.Кривошеин выступал за увеличение капиталовложений в сельское хозяйство, усиление помощи выделяющимся из общины крестьянам и дворянству. Объективно это означало готовность пойти на некоторое замедление промышленного роста во имя ускорения развития аграрного сектора, преодоления его сохранявшегося отставания. «Новый курс» царского правительства не принес, однако, сколько-нибудь ощутимых результатов, оставшись во многом чистой декларацией. Сотрудничества с Думой не получилось. Благожелательное отношение к ней, демонстрировавшееся первоначально кабинетом, скоро сменилось линией на мелочное ущемление думских прерогатив, что создало основу для новых конфликтов между властью и «обществом». С другой стороны, еще до начала войны выявилась неспособность финансового ведомства добиться заметного увеличения государственных вложений в сельское хозяйство или привлечения туда частного капитала.

Тем временем обстановка в стране накалялась. В первой половине 1914 г. в забастовках приняло участие 1 млн. 500 тыс. человек. Размах движения был чрезвычайно велик. 28 мая 1914 г. началась стачка 500 тыс. рабочих в Баку. Расстрел митинга путиловских рабочих 3 июля 1914 г. вызвал волну забастовок и демонстраций в столице, где в ряде районов (впервые после 1905 г.) начали сооружаться баррикады. Ситуацию в стране резко изменила лишь начавшаяся в июле 1914 г. первая мировая война.

Внешняя политика России во второй половине 90 — начале 900-х годов. Русско-японская война

В конце XIX — начале XX в. обострились противоречия между ведущими державами, завершившими к этому времени в основном территориальный раздел мира. Все более ощутимым становилось присутствие на международной арене «новых», бурно развивающихся стран — Германии, Японии, США, целеустремленно добивавшихся передела колоний и сфер влияния. В мировом соперничестве великих держав на первый план постепенно выдвигался англо-германский антагонизм. В этой сложной, насыщенной международными кризисами обстановке и действовала на рубеже веков российская дипломатия.

Основой внешней политики самодержавия являлся франко-русский союз, который гарантировал западные границы империи от германской угрозы и играл роль одного из важнейших элементов политического равновесия, нейтрализуя влияние и военную мощь Тройственного Союза (Германия, Австро-Венгрия, Италия) на европейском континенте. Упрочение контактов с Францией — главным кредитором царского правительства — имело для самодержавия существенное значение и по соображениям финансово-экономического характера.

Прогрессировавшая по мере обострения противоречий между великими державами гонка вооружений перенапрягала силы России, что заставляло российскую дипломатию искать выход из сложившейся ситуации. Россия выступила инициатором созыва Гаагской «конференции мира», состоявшейся в 1899 г. Правда, пожелания относительно ограничения вооружений, принятые на конференции, фактически ни к чему ее участников не обязывали. Они заключили конвенцию о мирном разрешении международных споров, подписали ряд конвенций и деклараций, регулировавших правила ведения войны.

Вместе с тем самодержавие приняло активное участие в борьбе великих держав за колонии и сферы влияния. На Ближнем Востоке, в Турции ему все более приходилось сталкиваться с Германией, избравшей этот регион зоной своей экономической экспансни. В Персии интересы России сталкивалось с интересами Англии. Важнейшим объектом борьбы за окончательный раздел мира в конце XIX в. являлся отсталый экономически и слабый в военном отношении Китай. Именно на Дальний Восток с середины 90-х годов переносится центр тяжести внешнеполитической активности самодержавия, Пристальный интерес царского правительства к делам этого региона во многом обусловливался «появлением» здесь к концу XIX в. сильного и весьма агрессивного соседа в лице вступившей на путь экспансии Японии.

После того как в результате победы в войне с Китаем в 1894-1895 гг. Япония по мирному договору приобрела Ляодунский полуостров, Россия, выступив единым фронтом с Францией и Германией, вынудила Японию отказаться от этой части китайской территории. В 1896 г. был заключен русско-китайский договор об оборонительном союзе против Японии. Китай предоставил России концессию на сооружение железной дороги от Читы до Владивостока через Маньчжурию (Северо-Восток Китая). Право на постройку и эксплуатацию дороги получил Русско-Китайский банк. Курс на «мирное» экономическое завоевание Маньчжурии осуществлялся в соответствии с линией С.Ю.Витте (именно он во многом определял тогда политику самодержавия на Дальнем Востоке) на захват внешних рынков для развивающейся отечественной промышленности. Крупных успехов достигла русская дипломатия и в Корее. Япония, утвердившая свое влияние в этой стране после войны с Китаем, вынуждена была в 1896 г. согласиться с установлением совместного русско-японского протектората над Кореей при фактическом преобладании России. Победы русской дипломатии на Дальнем Востоке вызывали растушее раздражение Японии, Англии и США.

Вскоре, однако, ситуация в этом регионе стала меняться. Подталкиваемая Германией и следуя ее примеру, Россия захватила Порт-Артур и в 1898 г. получила его от Китая в аренду вместе с некоторыми частями Ляодунского полуострова для устройства военно-морской базы. Попытки С.Ю.Витте помешать этой акции, которая рассматривалась им как противоречащая духу русско-китайского договора 1896 г., успехом не увенчались. Захват Порт-Артура подорвал влияние русской дипломатии в Пекине и ослабил позиции России на Дальнем Востоке, вынудив, в частности, царское правительство пойти на уступки Японии в корейском вопросе. Русско-японское соглашение 1898 г. фактически санкционировало захват Кореи японским капиталом.

В 1899 г. в Китае началось мощное народное восстание («боксерское восстание»), направленное против беззастенчиво хозяйничавших в государстве иностранцев, Россия совместно с другими державами приняла участие в подавлении этого движения и в ходе военных действий оккупировала Маньчжурию. Русско-японские противоречия снова обострились. Поддерживаемая Англией и США, Япония стремилась вытеснить Россию из Маньчжурии. В 1902 г. был заключен англо-японский союз. В этих условиях Россия пошла на соглашение с Китаем и обязалась вывести войска из Маньчжурии в течение полутора лет.

Между тем настроенная весьма воинственно Япония повела дело к обострению конфликта с Россией. В правящих кругах России не было единства по вопросам дальневосточной политики. С.Ю.Витте с его программой экономической экспансии (которая, правда, все равно сталкивала Россию с Японией) противостояла «безобразовская шайка» во главе с А.М.Безобразовым, выступавшая за прямые военные захваты. Взгляды этой группировки разделял и Николай II, уволивший С.Ю.Витте с поста министра финансов. «Безобразовцы» недооценивали силы Японии. Часть правящих кругов рассматривала успех в войне с дальневосточным соседом как важнейшее средство преодоления внутриполитического кризиса.

Япония, со своей стороны, активно готовилась к вооруженному столкновению с Россией. Правда, летом 1903 г. началась русско-японские переговоры о Маньчжурии и Корее, однако военная машина Японии, заручившаяся прямой поддержкой США и Англии, была уже запущена. 24 января 1904 г. японский посол вручил российскому министру иностранных дел В.Н.Ламздорфу ноту о разрыве дипломатических отношении, а вечером 26 января японский флот без объявления войны атаковал порт-артурскую эскадру. Так началась русско-японская война.

Соотношение сил на театре военных действий складывалось не в пользу России, что обусловливалось как трудностями сосредоточения войск на Отдаленной окраине империи, так и неповоротливостью военного и военно-морского ведомств, грубыми просчетами в оценке возможностей противника. С самого начала войны русская Тихоокеанская эскадра понесла серьезные потери. Напав на корабли в Порт-Артуре, японцы атаковали находившиеся в корейском порту Чемульпо крейсер «Варяг» и канонерку «Кореец». После неравного боя с 6 крейсерами и 8 миноносцами противника русские моряки уничтожили свои суда, чтобы они не достались неприятелю. Тяжелым ударом для России стала гибель командующего Тихоокеанской эскадрой выдающегося флотоводца С.О.Макарова. Японцам удалось завоевать господство на море и, высадив крупные силы на континенте, развернуть наступление на русские войска в Маньчжурии и на Порт-Артур. Командовавший Маньчжурской армией генерал А.Н.Куропаткин действовал крайне нерешительно. Кровопролитное сражение под Ляояном, в ходе которого японцы понесли огромные потери, не было использовано им для перехода в наступление (чего крайне опасался противник) и завершилось отводом русских войск. В июле 1904 г. японцы осадили Порт-Артур. Продолжавшаяся пять месяцев оборона крепости стала одной из ярких страниц русской военной истории. Героем порт-артурской эпопеи стал генерал Р.И.Кондратенко, погибший в конце осады. Овладение Порт-Артуром дорого стоило японцам, которые под его стенами потеряли более 100 тыс. человек. Вместе с тем, взяв крепость, противник смог усилить свои войска, оперировавшие в Маньчжурии. Стоявшая в Порт-Артуре эскадра была фактически уничтожена еще летом 1904 г. в ходе неудачных попыток прорваться во Владивосток.

В феврале 1905 г. произошло Мукденское сраженне, разыгравшееся на более чем 100-километровом фронте и продолжавшееся три недели. С обеих сторон в нем участвовало свыше 550 тыс. человек при 2500 орудиях. В боях под Мукденом русская армия потерпела тяжелое поражение. После этого война на суше начала затихать. Численность русских войск в Маньчжурии постоянно увеличивалась, однако боевой дух армии был подорван, чему в большой мере способствовала начавшаяся в стране революция. Японцы, понесшие огромные потери, также не проявляли активности.

14-15 мая 1905 г. в Цусимском сражении японский флот уничтожил русскую эскадру, переброшенную на Дальний Восток с Балтики. Командовал этой эскадрой З.П.Рожественский. Цусимское сражение решило исход войны. Самодержавие, занятое подавлением революционного движения, не могло больше продолжать борьбу. Крайне истощена войной была и Япония. 27 июля 1905 г. в Портсмуте (США) при посредничестве американцев начались мирные переговоры. Русской делегации, которую возглавлял С.Ю.Витте, удалось добиться сравнительно «приличных» условий мирного договора. Россия уступила Японии южную часть Сахалина, свои арендные права на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу, соединявшую ПортАртур с Китайско-Восточной железной дорогой. Русско-японская война завершилась поражением самодержавия. Подорвав авторитет власти внутри страны, она вместе с тем ослабила позиции России и на международной арене.

Внешняя политика России в 1905-1914 гг.

Русско-японская война и революция 1905-1907 гг. значительно усложнили ситуацию, в которой приходилось действовать царской дипломатии. Армия была деморализована и небоеспособна. По существу во время войны с Японией погиб весь флот. Финансы пребывали в тяжелом состоянии. Все это, равно как и серьезнейшие внутриполитические проблемы, возникшие перед самодержавием и во время революции и после ее подавления, вынуждало царскую дипломатию к проведению такого курса, который позволил бы стране избегать участия в международных конфликтах. Не случайно П.А.Столыпин рассматривал «двадцать лет покоя внутреннего и внешнего» как важнейшее условие успеха всех своих начинаний.

Обстановка на международной арене была, однако, такой, что у России шансов на двадцатилетнее мирное развитие имелось очень мало. Соперничество великих держав приобретало все более острые формы. На первый план в ряду межгосударственных противоречий выдвинулся англо-германский антагонизм. Германия уже превзошла Англию по экономической мощи, и германские товары теснили английские на внешних рынках. Строительство германского военно-морского флота шло такими темпами, что Англия оказалась перед реальной перспективой утраты статуса «владычицы морей».

В этих условиях еще в 1904 г. Англия пошла на соглашение с Францией о разделе сфер влияния. Так оформилась англо-французская Антанта, противостоявшая Германии. Союзная Франции Россия не спешила сближаться с Англией, которая считалась традиционным противником, открыто поддерживавшим Японию во время войны 1904-1905 гг.

На действия царской дипломатии, однако, сильное влияние оказывали усилившаяся после пережитых страной в первые годы XX столетия потрясений финансовая зависимость от Франции и прогрессировавшее обострение русско-германских и русско-австрийских противоречий. Германия успешно завоевывала рынки Ближнего и Среднего Востока. Германский капитал конкурировал с российским в Персии. Упрочение позиций Германии в Турции вело к подрыву русского влияния на Балканах, угрожало стратегическим интересам России в районе Черного моря, придавая особую остроту проблеме проливов. Торговый договор 1904 г., который Германия навязала России, воспользовавшись русско-японской войной, ставил в весьма невыгодное положение российскую промышленность и сельское хозяйство. Русско-австрийские интересы сталкивались на Балканах.

Внешнеполитические проблемы были объектом острой борьбы в правящих кругах Российской империи. Крайне правые придворно-бюрократические группировки и партии были сторонниками сближения с Германией. Родственные узы, связывавшие российский императорский дом с германскими монархами, сходство политических режимов, существовавших в обеих государствах, — все это обусловливало прогерманскую настроенность ультраправых кругов. Союз с Германией, по их мнению, мог бы «сдержать» Австро-Венгрию на Балканах и обеспечить России спокойный тыл для реванша на Дальнем Востоке. За ориентацию на англо-французскую Антанту ратовали умеренно правые, октябристы, кадеты. Приверженцы такого курса имелись и в бюрократических кругах.

Следует отметить, что Германия активно стремилась вовлечь Россию в фарватер своей политики, расколоть франко-русский союз. В 1905 г. во время встречи Николая II с Вильгельмом II в Бьерке кайзер уговорил царя подписать (в тайне от тогдашнего министра иностранных дел В.Н.Ламздорфа) договор, содержавший обязательства России и Германии о взаимной помощи в случае нападения на одну из договаривающихся сторон какой-либо европейской державы. Несмотря на крайнее негодование Вильгельма II, Бьеркское соглашение, находившееся в противоречии с союзным договором с Францией, не имело каких-либо практических результатов и уже осенью 1905 г. было по существу аннулировано Россией.

Логика развития международных отношений в конце концов толкала самодержавие в сторону Антанты. Переход России в лагерь противников Германии обозначился, однако, не сразу. Назначенный в 1906 г. министром иностранных дел А.П.Извольский стремился добиться сближения с Англией без разрыва с Германией. Для этого он планировал заключить соглашения по наиболее спорным вопросам как с Германией и Австро-Венгрией, так и с Англией. Одновременно А.П.Извольский намеревался урегулировать отношения с Японией, Такая политика позволяла России получить передышку, необходимую для решения внутренних проблем и восстановления военного потенциала, и должна была обеспечить ей выгодное положение «третьего радующегося» в приближавшемся англо-германском конфликте.

В 1907 г. было подписано русско-японское соглашение по политическим вопросам. Стороны договорились поддерживать «статус кво» на Дальнем Востоке. Северная Маньчжурия и Внешняя Монголия признавались сферой влияния России, а Южная Маньчжурия и Корея — Японии. В 1907 г. были заключены русско-английские конвенции о Персии, Афганистане и Тибете. Персия делилась на три зоны: северную (русская сфера влияния), юго-восточную (английская сфера влияния) и центральную (нейтральную). Афганистан признавался сферой влияния Англии. По поводу Тибета стороны взяли на себя обязательство соблюдать его территориальную целостность и сноситься с тибетскими властями только через китайское правительство. Эти соглашения, смягчив русско-английское соперничество в Азии, в конечном счете явились важным этапом в процессе формирования антигерманской коалиции. Их значение было тем более велико, что переговоры между Россией, с одной стороны, и Германией и Австро-Венгрией, с другой, проходившие с 1906-1907 гг. в рамках реализации программы А.П.Извольского, не дали каких-либо результатов и не привели к урегулированию спорных вопросов.

Росту антигерманских и антнавстрийских настроений в России в большой мере способствовали события Боснийского кризиса. В 1908 г. А.П.Извольский в ходе переговоров с министром иностранных дел Австро-Венгрии А.Эренталем дал согласие на присоединение к Австро-Венгрии Боснии и Герцеговины, оккупированных австрийцами после Берлинского конгресса, получив в обмен обещание А.Эренталя не возражать против открытия Черноморских проливов для русских военных судов. Однако Англия и Франция не поддержали притязаний царской дипломатии. Попытка А.П.Извольского решить проблему проливов потерпела крах. Австро-Венгрия между тем объявила об аннексии Боснии и Герцеговины, а Германия направила в марте 1909 г. России ультиматум, требуя признания этого акта. Царское правительство, понимая, что страна к войне не готова, вынуждено было уступить. Боснийский кризис обернулся для самодержавия «дипломатической Цусимой». Ее результатом явилась последовавшая в 1910 г. отставка с поста министра иностранных дел А.П.Извольского, преемником которого был назначен С.Д.Сазонов.

Несмотря на ухудшение русско-германских отношений, Германия не оставляла попыток втянуть Россию в орбиту своей политики. Попытки эти были безуспешными и завершились лишь подписанием летом 1911 г. соглашения по персидским делам (Потсдамское соглашение), которое фактически не привело к урегулированию спорных проблем.

Прологом к первой мировой войне стали балканские войны 1912-1913 гг. В 1912 г. объединившиеся в результате активных усилий русской дипломатии Сербия, Черногория, Болгария и Греция начали войну против Турции и нанесли ей поражение. Победители вскоре перессорнлпсь друг с другом. Германия и Австро-Венгрия, рассматривая образование Балканского союза как успех русской дипломатии, предприняли шаги, направленные на его развал, и подтолкнули Болгарию к выступлению против Сербии и Греции. В ходе второй балканской войны Болгария, против которой начали боевые действия также Румыния и Турция, потерпела поражение. Все эти события существенно обострили русско-германские и русско-австрийские противоречия. Турция все более и более подчинялась германскому влиянию. Немецкий генерал Лиман фон Сандерс в 1913 г. был назначен командиром турецкого корпуса, расположенного в районе Константинополя, что справедливо расценивалось Петербургом как серьезная угроза российским интересам в зоне проливов. Лишь с большим трудом России удалось добиться перемещения Лимана фон Сандерса на другой пост.

Царское правительство, осознавая неготовность страны к войне и опасаясь (в случае поражения) новой революции, стремилось оттянуть вооруженное столкновение с Германией и Австро-Венгрией. Вместе с тем в условиях прогрессировавшего ухудшения отношений со своими западными соседями оно пыталось оформить союзные отношения с Англией. Эти попытки оказались безуспешными, поскольку Англия не желала связывать себя какими-либо обязательствами. Союзные отношения России и Франции к 1914 г., однако, значительно укрепились. В 1911-1913 гг. на совещаниях начальников русского и французского генеральных штабов были приняты решения, которые предусматривали увеличение численности войск, выставляемых против Германии в случае войны и ускорение сроков их сосредоточения. Морские штабы Англии и Франции заключили военно-морскую конвенцию, возложившую охрану Атлантического побережья Франции на английский флот, а защиту интересов Англии в Средиземном море — на французский. Антанта как коалиция Англии, Франции и России, направленная против Тройственного союза (Италия, впрочем, уже фактически отошла от своих партнеров), становилась реальностью, несмотря на то что Англия не была связана с Россией и Францией союзным договором. Оформление двух враждебных друг другу блоков великих держав, происходившее на фоне усиленной гонки вооружений, создавало в мире ситуацию, грозившую в любой момент вылиться в военный конфликт глобального масштаба.

Начало первой мировой войны. Военные действия ка Восточном фронте в 1914 — феврале 1917 г.

Поводом к началу первой мировой войны послужило убийство сербскими националистами в боснийском городе Сараево (15 июня 1914 г.) наследника австро-венгерского трона эрцгерцога Франца-Фердинанда. Это вызвало взрыв воинственных настроений в Вене, усмотревшей в случившемся удобный повод для «наказания» Сербии, которая противодействовала утверждению австрийского влияния на Балканах. Планы Австро-Венгрии встретили поддержку в Берлине. 10 июля 1914 г. Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум, в котором содержались столь унизительные требования, что Сербия заведомо должна была их отклонить. 16 июля 1914 г. началась австрийская бомбардировка Белграда. Россия не могла остаться в стороне от конфликта. Смириться с неизбежным разгромом Сербии, бросив ее на произвол судьбы, означало для России утрату влияния на Балканах. В этой связи царское правительство, заручившись поддержкой Франции, заняло твердую позицию, не пренебрегая в то же время и мирными средствами улаживания конфликта. После начала Австрией военных действий Николай II (16 июля 1914 г.) подписал указ о всеобщей мобилизации. Правда, на следующий день, получив телеграмму от Вильгельма II, которую он понял как просьбу не доводить дело до войны, Николай II отменил принятое накануне решение. Однако в конечном счете доводы С.Д.Сазонова, убедившего императора в том, что «лучше, не опасаясь вызвать войну нашими к ней приготовлениями, тщательно озаботиться последними, нежели из страха дать повод к войне быть застигнутыми ею врасплох», произвели впечатление на Николая II, и он вновь санкционировал всеобщую мобилизацию. Германия направила России ультиматум, потребовав приостановить мобилизацию. Получив отказ, германский посол 19 июля 1914 г. вручил С.Д.Сазонову ноту с объявлением войны. 3 августа (н. ст.) Германия объявила войну Франции. На следующий день Англия, под предлогом нарушения немецкими войсками нейтралитета Бельгии, объявила войну Германии. 23 августа 1914 г. в войну на стороне Антанты вступила Япония. Вооруженный конфликт быстро приобрел мировой характер.

Наибольшую активность в развязывании войны проявили правящие круги Германии. Момент для разгрома своих соперников казался им чрезвычайно подходящим. Хотя державы Антанты по людским и материальным ресурсам существенно превосходили австро-германский блок, однако по степени готовности к широкомасштабным боевым действиям Антанта явно отставала. Ориентировавшаяся, как, впрочем, и все страны-участники конфликта, на молниеносную войну, Германия рассчитывала быстро разгромить Францию, а затем всеми силами обрушиться на ее восточную союзницу.

Принятые Россией накануне войны программы развития армии и флота предполагалось выполнить примерно к 1917 г. Тем не менее вооруженные силы России все же представляли собой внушительную боевую величину. Их мощь, подорванная русско-японской войной и революцией, постепенно возрастала. Тем не менее по артиллерии русская армия уступала немецкой. Мобилизационные запасы оказались значительно заниженными. Винтовок (4,3 млн. штук) хватало только на общую мобилизацию. К ноябрю 1914 г. недостаток в них достигал уже 870 тыс., в то время как ежемесячно планировалось производить лишь 60 тыс. штук. Действовавшие против Германии и Австро-Венгрии русские армии образовывали два фронта — Северо-Западный и Юго-Западный. После того как осенью 1914 г. в войну на стороне австро-гермаиского блока вступила Турция, возник еще один фронт — Кавказский. Верховным главнокомандующим Николай II назначил своего дядю великого князя Николая Николаевича. Начальником штаба верховного главнокомандующего стал генерал Н.Н.Янушкевич.

С первых дней войны немцы развернули стремительное и успешное наступление на Западном фронте. В результате возникла реальная угроза захвата ими Парижа. Идя навстречу просьбам союзников, русское командование, не дожидаясь сосредоточения всех сил на театре военных действий (оно могло быть достигнуто лишь на 40-й день после начала всеобщей мобилизации), развернуло операции в Восточной Пруссии. В боях под Гумбиненом немецкие войска потерпели тяжелое поражение. Сняв значительные силы с Западного фронта, германское командование смогло осуществить частичное окружение в районе Танненберга 2-й армии генерала А.В.Самсонова. Около 30 тыс. человек попало в плен. В итоге русские войска были вытеснены из Восточной Пруссии. Тем не менее немцам пришлось ослабить свои силы на Западном фронте, что позволило англо-французским войскам в кровопролитном сражении на Марне остановить германское наступление. План «молниеносной войны» провалился благодаря крови, пролитой русскими солдатами в Восточной Пруссии. В августе — сентябре 1914 г. русские войска в грандиозной Галицийской битве нанесли тяжелое поражение австрийцам, потерявшим около 400 тыс. человек. Армии Юго-Западного фронта продвинулись на 280-300 км, захватив Галицию. Попытки немцев нанести поражение русским войскам в Польше (осенью 1914 г.) не увенчались успехом. На Кавказе в ходе Сарыкамышской операции русская армия разгромила турок, потерявших 90 тыс. человек. В целом итоги кампании 1914 г. были для Германии и ее союзников весьма неутешительными. Перед ними встала перспектива затяжной войны, которая позволяла Антанте реализовать свой перевес в людских и материальных ресурсах.

В 1915 г. германское командование сосредоточило крупные силы на Восточном фронте с тем, чтобы разгромить Россию и вывести ее из войны. В апреле 1915 г. австрийские и немецкие войска начали наступление в Галиции. Обеспечив себе превосходство в живой силе в 2 раза, в легкой артиллерии в 4,5 раза, в тяжелой — в 40 раз, они прорвали фронт. Испытывавшие катастрофическую нехватку вооружения и боеприпасов, русские войска начали отходить на восток. Бездействие англичан и французов, использовавших затишье на западе для укрепления своих армий, создавало благоприятные условия для осуществления планов германского командования по разгрому России. В результате немецкого наступления весной и летом 1915 г. неприятелю удалось занять Галицию, Польшу, часть Прибалтики и Белоруссии.

Поражения на фронте стали одной из причин перемен в руководстве русской армией. В августе 1915 г. пост верховного главнокомандующего, занял Николай II. Впрочем, в управление войсками царь практически не вмешивался. Фактическое руководство действующей армией осуществлял новый начальник штаба верховного главнокомандующего генерал М.В.Алексеев, талантливый военачальник, обладавший помимо прочего огромной работоспособностью.

В целом компания 1915 г. стала трагедией русской армии, понесшей огромные потери. Однако добиться своей главной цели — вывести Россию из войны — Германия не смогла. Боевые действия продолжались.

1916 г. показал, что русская армия сохранила способность наносить неприятелю серьезные удары. Принятые (правда, со значительным опозданием) меры по переводу экономики страны на военные рельсы принесли плоды. Материальное обеспечение войск значительно улучшилось. В мае 1916 г. Юго-Западный фронт под командованием А.А.Брусилова развернул наступление против австро-венгерской армии. Эта операция должна была помочь итальянским войскам (Италия в 1915 г. присоединилась к Антанте), которые потерпели от австрийцев сокрушительное поражение. Юго-Западному фронту удалось прорвать позиции автро-венгерской армии, которая в итоге потеряла более полумиллиона человек. "Брусиловский прорыв явился одной из крупнейших операций первой мировой войны. Правда, его результаты могли бы быть более значительными, если бы усилия Юго-Западного фронта своевременно поддержали войска других фронтов. Тем не менее успех русской армии оказал существенное влияние на общую стратегическую ситуацию. Немцы вынуждены были перебросить с Западного фронта на Восточный 11 дивизий и прекратить атаки в районе Вердена, где с начала 1916 г. развернулось кровопролитное сражение («Верденская мясорубка»). Итальянской армии удалось избежать полного разгрома. В целом Россия внесла огромный вклад в вооруженную борьбу Антанты с германским блоком. За 1914-1916 гг. немецкая армия потеряла на Восточном фронте 1739 тыс., а австрийская — 2623 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными. На весну 1917 г. намечалось общее наступление армий Антанты на Западном и Восточном фронтах, чему, однако, помешала Февральская революция.

Экономика России в период первой мировой войны

Первая мировая война оказала чрезвычайно сильное влияние на экономическое развитие России. Размах боевых действий, потребность армии в военном снаряжении превзошли любые прогнозы. Расчеты на скоротечный характер войны, которыми руководствовались правящие круги и держав Антанты, и австро-германского блока, оказались несостоятельными. Для удовлетворения нужд фронта правительствам стран — участниц конфликта в этих условиях необходимо было мобилизовать весь экономический потенциал своих государств, перевести все народное хозяйство на военные рельсы в целях преодоления обозначившегося вскоре после начала боевых действий кризиса снабжения армий.

Русская армия ощутила нехватку вооружения уже в первые месяцы войны. Мобилизационный запас снарядов был израсходован за 4 месяца, а для его восстановления (при существовавших темпах производства) требовался год. С декабря 1914 по март 1915 г. фронт получил лишь треть необходимого количества снарядов и винтовок. Надежды военного министерства решить проблему снабжения армии с помощью одних казенных заводов не оправдались.

Наступление австро-германских войск на Восточном фронте весной и летом 1915 г. показало всю глубину кризиса боеснабжения русской армии. Неспособность бюрократии решить своими силами проблему экономического обеспечения войны становилась очевидной. В этих условиях буржуазные круги попытались взять на себя руководство делом военно-экономической мобилизации. В мае 1915 г. IX съезд представителей промышленности и торговли принял решение о создании военно-промышленных комитетов, которые должны были заниматься переводом частных предприятий на военное производство. Политически активные круги российской буржуазии — главным образом представители делового мира Москвы — стремились использовать военно-промышленные комитеты для усиления своего влияния на управление страной. Впрочем, царское правительство, вынужденное санкционировать создание этих организаций, ограничило их деятельность довольно узкими рамками. В развитии военного производства комитеты большой роли не сыграли. Правда, их деятельность имела известное значение для обеспечения армии вещевым и интендантским довольствием, для мобилизации мелких и средних предприятий. Однако в целом доля военно-промышленных комитетов в общей массе заказов военного ведомства в 1915-1917 гг. составила лишь 3-5%, а в фактических поставках — не более 2-3%. Ряд военнохозяйственных функций выполняли возникшие еще летом 1914 г. Всероссийский земский и Всероссийский городской союзы. Для координации их деятельности в 1915 г. был образован Главный комитет по снабжению армии (Земгор).

Кризис босснабжения армии вынудил царское правительство приступить к созданию государственной системы экономического регулирования, что было необходимо для перевода народного хозяйства на военные рельсы и удовлетворения нужд фронта. Первые серьезные шаги в этом плане были предприняты в мае 1915 г. Основу системы военно-экономического регулирования в России составили образованные в августе 1915 г. четыре чрезвычайных высших государственных Учреждения — Особые совещания по обороне, перевозкам, продовольствию и топливу. Их главами являлись соответственно министры: военный, путей сообщения, главноуправляющнй землеустройством и земледелием (впоследствии — министр земледелия) и министр торговли и промышленности. Членами Особых совещаний являлись чиновники различных ведомств, а также представители «общественности» (депутаты Думы и Государственного совета, члены Центрального военно-промышленного комитета и др.). Хотя все они получали лишь право совещательного голоса, однако в целом создание Особых совещаний было известной уступкой самодержавия оппозиции, которая летом 1915 г. в лице в первую очередь думского большинства объединилась в Прогрессивный блок и находилась в состоянии конфронтации с властью. Наиболее важная роль в системе Особых совещаний отводилась Особому совещанию но обороне. Оно осуществляло надзор за работой соответствующих промышленных предприятий, содействовало образованию новых заводов, распределяло военные заказы, контролировало их выполнение и т.п.

В целом меры по переводу народного хозяйства страны на военные рельсы принесли ощутимые результаты. Производство вооружений росло очень высокими темпами. Так, в августе 1916 г. винтовок было изготовлено на 1100% больше, чем в августе 1914 г. Производство пушек (76 мм и горных) с января 1916 г. по январь 1917 г. увеличилось более чем на 1000%, а 76 мм снарядов на 2000%. Выработка пороха и взрывчатых веществ возросла на 250-300%. Снабжение фронта, таким образом, существенно улучшилось. Однако преимущество германских войск в артиллерии, особенно тяжелой, сохранялось, что оборачивалось для русской армии сравнительно большими потерями в живой силе. Так, на тысячу человек английская армия потеряла в войну 6, французская — 59, а русская — 85 человек. Удовлетворить в полном объеме потребности фронта в вооружении (особенно — повышенной технической сложности) отечественная промышленность не могла. Русская армия зависела от военных поставок союзников.

Несмотря на впечатляющие темпы развития отраслей оборонной промышленности, создать крепкое военное хозяйство не удалось. По мере того как война затягивалась, все более осязаемыми становились симптомы общего расстройства экономической жизни. Сильно ухудшилось финансовое положение страны. Золотое обеспечение кредиток на 1 марта 1917 г. составляло примерно 14-15%. Внешняя задолженность России возросла (Англия предоставила во время войны займы на 4,5 млрд руб., Франция — на 2,5 млрд руб.), а вместе с ней и зависимость царизма от зарубежных кредиторов. Быстрый рост военного производства происходил за счет интенсивной траты основного капитала промышленности и транспорта, что привело к кризисному состоянию важнейшие отрасли народного хозяйства. Прокатка черного металла в последние пять месяцев перед Февральской революцией колебалась в пределах от 50 до 80% потребности, выплавка металла с октября 1916 г. по февраль 1917 г. упала с 16,5 млн пудов до 9,5 млн пудов. Недогруз угля к зиме 1917 г. достиг 39%, что грозило остановкой даже некоторых оборонных предприятий. Нехватка рельсового металла, подвижного состава и топлива не позволяла железнодорожному транспорту справиться с возросшим объемом перевозок.

Самым ярким симптомом грядущего полного расстройства хозяйственной жизни стал продовольственный кризис. Перебои в снабжении городов — прежде всего Москвы и Петрограда — продуктами питания и сопряженный с этим рост дороговизны обозначились уже в 1915 г. Правда, съестные запасы в стране имелись в достаточном количестве. В 1914-1916 гг. было собрано 13,5 млрд пудов продовольственных и кормовых хлебов. Этого вполне хватило бы и для удовлетворения нужд фронта, и для обеспечения городского населения. Однако расстройство железнодорожного транспорта, нарушение хозяйственных связей между городом и деревней, спекуляция сделали проблему бесперебойного снабжения городов неразрешимой. Введенная в конце 1916 г. принудительная разверстка хлебных поставок к февралю 1917 г. дала весьма незначительные результаты. Привоз продовольствия в Петроград и Москву в январе — феврале 1917 г. составлял лишь 25% от запланированного. Неоднократно предпринимавшиеся самодержавием попытки решить проблему путем совершенствования системы военно-хозяйственного регулирования (образование в декабре 1915 г. Совещания министров по обеспечению нуждающихся местностей империи продовольствием и топливом, наделение председателя Совета министров летом 1916 г. чрезвычайными полномочиями и создание при пем Особого совещания министров для объединения всех мероприятий по снабжению армии и флота и организации тыла и т.п.) в обстановке грызни в верхах, «министерской чехарды», конфликтов между бюрократией и «обществом» не внесли каких-либо осязаемых перемен в положение дел в тылу. Неспособность правительства наладить стабильное обеспечение городов продуктами первой необходимости создавало крайне опасную для существующего режима ситуацию. В условиях растущей усталости широких слоев населения от тягот войны и падения авторитета власти, что было столь характерно для кануна Февральской революции, любые, даже временные, перебои в снабжении могли породить социальный взрыв.

Внутриполитическое развитие России в период первой мировой войны

Вступление России в мировую войну первоначально оказало стабилизирующее влияние на внутриполитическую ситуацию. Патриотический подъем охватил весьма широкие слои населения. Волна забастовочного движения резко пошла на убыль. В частности, в октябре 1914 г. в стране в стачках участвовало лишь 1 тыс. человек. Почти все политические партии так или иначе заняли оборонческие позиции. На экстренном заседании Государственной думы (26 июля 1914 г.) просьбу правительства об отпуске кредитов на войну не поддержали лишь большевистская и меньшевистская фракции. Большевики, встав на позиции пораженчества и осудив войну как империалистическую, призвали массы к войне гражданской. Часть меньшевиков считала нужным ограничиться лишь провозглашением лозунга «мир без аннексий и контрибуций». Вместе с тем ряд видных деятелей российской социал-демократии, такие, как Г.В.Плеханов, обеспокоенные судьбой страны и перспективой превращения ее в германскую колонию, призвали российский пролетариат отдать все силы делу защиты Отечества. Аналогичные позиции заняла и часть эсеров, среди которых, правда, были и пацифисты, и сторонники поражения России в войне.

Либеральная оппозиция в начальный период войны (до весны 1915 г.) в целом придерживалась линии на поддержание «внутреннего мира», рассчитывая при этом на ответные шаги верхов в плане сближения с «обществом». Правительство, однако, вовсе не собиралось менять политические ориентиры. Предпосылки для очередной конфронтации власти и «общества», таким образом, сохранялись.

Ситуация в стране начала меняться с весны 1915 гПоражения на фронте дискредитировали власть, чья неспособность довести войну до победного конца своими силами была очевидна. Недовольство правительством, не сумевшим организовать отпор неприятелю, активно выражали широкие слои дворянства и буржуазии, которые помимо прочего были твердо уверены в том, что «если мы не победим, то революция несомненна». В этом убеждении их укрепляло обозначившееся весной и летом 1915 г. известное (правда, весьма скромное) оживление рабочего движения. Либералы стремились использовать сложившуюся в стране обстановку для того, чтобы вынудить самодержавие пойти на политические уступки.

Противостояние власти и «общества» вылилось в политический кризис лета 1915 г. Большинство думских фракций (кадеты, прогрессисты, октябристы, центр и часть националистов) объединилось в Прогрессивный блок. Основным пунктом его программы было требование отставки дискредитировавшего себя кабинета И.Л.Горемыкина и замены его правительством, пользующимся доверием «общества». Блок высказывался также за освобождение некоторых категорий политических заключенных, реорганизацию системы местного самоуправления и т.п. Несостоятельность существующего правительства казалась столь очевидной, что в состав Прогрессивного блока вошли силы (например, часть националистов), никогда никакого отношения к либерализму не имевшие. Это свидетельствовало о растущей изоляции власти, от которой отходили даже весьма близкие ей круги.

Конфликт правительства с Думой сочетался летом 1915 г. с разбродом внутри самого правительства. Практически все члены кабинета (А.В.Кривошеин, С.Д.Сазонов и др.) выступали за соглашение с Прогрессивным блоком, опасаясь полной гибели армии и возможной при этом революции. Противником уступок оппозиции являлся сам премьер И.Л.Горемыкии, которого активно поддерживала императрица Александра Федоровна. Разногласия в Совете министров приобрели особенно острый характер после принятого Николаем II в августе 1915 г. решения лично возглавить армию. Собственно император собирался еще перед самым началом войны взять на себя функции верховного главнокомандующего, однако тогда министрам удалось отговорить его от этого шага. Задумав теперь взять на себя управление войсками, Николай II надеялся поднять боевой дух армии, ликвидировать весьма остро проявлявшуюся в 1914-1915 гг. разобщенность в действиях военной и гражданской администрации. Контакты великого князя с Думой, земским и городским союзами вызывали недовольство царя. К смещению Николая Николаевича императора побуждала и Александра Федоровна, раздраженная вмешательством Николая Николаевича в управление страной, его негативным отношением к Г.Е.Распутину и подозревавшая великого князя в намерении захватить трон. Большинство министров выступило против задуманных Николаем II перемен в командовании действующей армии, опасаясь, что это дезорганизует управление войсками, окончательно дискредитирует власть и приведет страну к революции. Попытки «взбунтовавшихся» членов кабинета, угрожая отставкой, отговорить Николая II от принятого им решения, а заодно и убедить царя пойти на соглашение с Прогрессивным блоком успеха не имели. Николай Николаевич был снят с поста верховного главнокомандующего. Обозначившаяся в конце августа 1915 г. стабилизация ситуации на фронте позволила царю занять жесткую позицию и по отношению к Прогрессивному блоку. 3 сентября 1915 г. сессия Государственной думы была закрыта. Очередной конфликт власти и «общества» — завершился победой власти.

Эта победа, однако, не привела к упрочению существующего режима. Правда, ни катастрофы на фронте, ни немедленного революционного взрыва — всего того, чего так боялись большинство министров и Прогрессивный блок, не произошло. Однако все ощутимее становились симптомы развала власти. С лета 1915 г. возрастает вмешательство в управление страной императрицы, Г.Е.Распутина и его окружения. Относительно природы распутинщины, степени влияния «старца» на государственные дела существуют разные мнения. Во всяком случае воздействие «темных сил» накладывало заметный отпечаток на работу правительственной машины и компрометировало власть, обусловливало резкое сужение ее социальной базы. Обострившаяся борьба в верхах, столкновения распутинских ставленннков с другими членами правительства, неспособность тех или иных представителей высшей администрации справляться с порожденными войной сложнейшими проблемами государственной жизни вызвали «министерскую чехарду». За два с половиной года войны в кресле премьера побывало 4 человека, на посту министра внутренних дел — 6, министрами земледелия, юстиции и военным — 4. Постоянные перетасовки в правящих кругах дезорганизовывали работу бюрократического аппарата. Его позиции и в центре, и на местах в условиях глобальной войны и порожденных этой войной небывалых проблем ослабевали. Авторитет власти, не желавшей сотрудничать с оппозицией и вместе с тем не решавшейся зажать ей рот, был окончательно подорван. Убийство Г.Е.Распутина (декабрь 1916 г.) не внесло каких-либо изменений в складывавшуюся ситуацию. Крайне правые круги подталкивали Николая II к государственному перевороту, сепаратному миру. Однако оказать царю реальную поддержку они не могли, поскольку их организации находились и состоянии развала. Николай II не решался изменять внутриполитический курс в духе советов крайне правых, надеясь на улучшение ситуации в стране в случае успеха весеннего наступления 1917 г. Заключать сепаратный мир с противником царь не собирался — в победоносном завершении войны он видел важнейшее средство упрочения трона.

Развал власти происходил на фоне растущего недовольства широких слоев населения военными тяготами, ухудшением своего экономического положения. 1916 г. ознаменовался усилением забастовочного движения, которое проходило как под экономическими, так и политическими, антивоенными лозунгами. В I квартале 1916 г. в стачках участвовало 330 тыс. человек, а во II — около 400 тыс. Осенью 1916 г. прошли крупные забастовки в Петрограде, в которые бцло вовлечено около 250 тыс. рабочих. Антивоенная пропаганда большевиков делала свое дело. В деревне усиливалось крестьянское движение. Летом 1916 г. началось восстание в Казахстане и в Средней Азии. Антивоенные и революционные настроения нарастали и в армии. С весны 1916 г. на фронте участились случаи братания солдат, росло число дезертиров и сдавшихся в плен, вспыхивали «беспорядки». Лишившаяся в жестоких боях вышколенных службой кадров мирного времени, многомиллионная армия уже не являлась надежной опорой режима. Обстановка между тем накалялась. Массовая мобилизация в армию, приток населения в города (беженцев, крестьян, шедших работать на фабрики и заводы) дали толчок к увеличению численности склонных к радикализму маргинальных слоев, что создавало благоприятную почву для общественных катаклизмов.

Перспектива революционного взрыва была для оппозиции столь же страшна, как и для самодержавия. Главной причиной грядущего катаклизма она считала нежелание Николая II пойти на уступки в духе пожеланий Прогрессивного блока. По мере нарастания массового движения противостояние власти и «общества» усилилось. Назначение в сентябре 1916 г. министром внутренних дел А.Д.Протопопова, видного «общественного» деятеля (оказавшегося сверх того и распутинской креатурой) окончательно рассорило обе стороны. Выступая 1 ноября 1916 г. в Думе, П.Н.Милюков, не утруждая себя особыми доказательствами, фактически обвинил правительство в измене, намекнув на прогерманские симпатии императрицы. Резкая критика оппозицией высших сфер, дискредитируя власть, объективно нагнетала политическую атмосферу в стране, стимулировала рост недовольства масс, контролировать поведение которых сами оппозиционеры были заведомо не в состоянии. Для «общественных деятелей», разуверившихся в способности царя пойти на уступки, единственной альтернативой революции оказывался дворцовый переворот. Такие лидеры оппозиции, как А.И.Гучков, поддерживали соответствующие контакты с командным составом армии, обеспокоенным ситуацией в тылу и недовольным политикой власти. Впрочем, до февраля 1917 г. деятельность заговорщиков так и не вышла из «эмбрионального» состояния.

По-разному, зачастую с диаметрально противоположных позиций освещается в литературе роль масонства в политической жизни предреволюционной России. Диапазон оценок здесь чрезвычайно широк — от признания свержения самодержавия результатом заговора масонов до едва ли не отрицания самого факта их существования в стране. В настоящее время масонскую проблему активно разрабатывает в своих исследованиях В.И.Старцев. Оценивая деятельность масонских лож, членами которых являлись видные политические деятели различных воззрений — кадеты, трудовики, меньшевики и пр. (Н.В.Некрасов, Н.С.Чхеидзе, А.Ф.Керенский и др.), В.И.Старцев рассматривает эти организации как тайный, но весьма важный институт формирования общественного мнения и оппозиционных настроений, как своеобразное объединение различных группировок либерального и революционного толка, сыгравшее впоследствии значительную роль в создании Временного правительства.

В целом страна переживала глубокий революционный кризис. Его важнейшими симптомами являлись дезорганизация традиционных властных структур и их прогрессирующая политическая изоляция, обострение конфликтов между самодержавием и «обществом», резкое повышение активности широких народных масс. Нарастание «обычных» и порожденных войной социальных антагонизмов в начале 1917 г. вылилось в революционный взрыв.

Февральская революция

Начало 1917 г. ознаменовалось самой мощной за весь период мировой войны волной забастовок. В январе в стачках участвовало 270 тыс. человек, причем почти половину всех бастующих составляли рабочие Петрограда и Петроградской губернии. 14 февраля, в день открытия думской сессии, прошла забастовка рабочих 60 заводов столицы и демонстрация под революционными лозунгами. В Петрограде складывалась крайне напряженная ситуация. 18 февраля выступили рабочие Путиловского завода. После объявленного администрацией предприятия локаута путиловцев поддержали рабочие Невской заставы и Выборгской стороны. К этому времени снежные заносы создали затруднения с подвозом продовольствия в столицу. По городу поползли слухи о приближающемся голоде. Спрос на хлеб резко возрос и имевшиеся в булочных и пекарнях запасы продовольствия его не удовлетворяли. 22 февраля в Петрограде начались стихийные волнения.

23 февраля (8 марта н. ст.), в Международный женский день, выступления работниц вылились в многолюдные митинги, шедшие под лозунгами «Хлеба!», «Мира!», «Свободы!». 24 февраля движение продолжало разрастаться. Официальное сообщение властей, в котором говорилось, что запасы муки в городе достаточны, не произвело никакого впечатления на население. Демонстранты вышли на главные улицы города с красными флагами и лозунгами «Долой войну!», «Долой самодержавие!». Полиция не могла справиться с движением, а войска не обнаруживали склонности «усмирять» толпу. 25 февраля массовые выступления возобновились. Стачка приобретала всеобщий характер. Проведенные ночью аресты активистов революционных организаций, в том числе членов Петроградского комитета большевиков, не нормализовали обстановку в столице. Расстрел демонстрантов на Знаменской площади и Невском проспекте вызвал перелом в настроениях войск. Вечером 26 февраля начались волнения в ряде полков, а 27 февраля войска Петроградского гарнизона стали переходить на сторону революции. Толпы рабочих и солдат громили полицейские участки, вылавливали городовых.

Власть в городе переходила в руки восставших. Вечером 27 февраля начал действовать Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, большинство в котором получили меньшевики и эсеры. Председателем Совета стал Н.С.Чхеидзе, а его товарищами (заместителями) А.Ф.Керенский и М.И.Скобелев. Царское правительство фактически прекратило существование. Министры покинули Мариинский дворец, где происходили заседания кабинета. 27 февраля на частном совещании членов Государственной думы (ее официальную работу прервал царский указ) был Образован Временный комитет во главе с председателем Думы М.В.Родзянко. В состав Комитета вошли представители всех фракций Государственной Думы, кроме крайне правых. 2 марта 1917 г. Николай II, находившийся первоначально в Ставке, в Могилеве, а затем после неудачной попытки выехать в Царское Село вынужденный отправиться в Псков в штаб Северного фронта, отрекся от престола (сначала в пользу сына, а затем — брата Михаила). На отречении настаивали и Временный комитет Государственной думы и командование действующей армии. Попытка спасти монархию ценой отречения Николая II однако, не удалась. Возмущение, которое вызвало у рабочих и солдат столицы перспектива восшествия на трон Михаила, вынудила последнего 3 марта 1917 г. отказаться от притязаний на престол. 2 марта было сформировано Временное правительство под руководством председателя Всероссийского земского союза Г.Е.Львова. Началась новая драматическая глава в истории России.

Культура России в конце XIX — начале XX в.

Конец XIX — начало XX в. стали чрезвычайно плодотворным периодом в развитии отечественной культуры. Духовная жизнь общества, отражая те стремительные перемены, которые произошли в облике страны на рубеже двух столетий, бурную политическую историю России в эту эпоху, отличалась исключительным богатством и разнообразием. «В России в начале века был настоящий культурный ренессанс, — писал Н.А.Бердяев. — Только жившие в это время знают, какой творческий подъем был у нас пережит, какое веяние духа охватило русские души». Творчество русских ученых, деятелей литературы и искусства внесло огромный вклад в сокровищницу мировой цивилизации.

Просвещение

«Культурный ренессанс» затронул, правда, в первую очередь, верхние, образованные слои населения. Проблема приобщения социальных низов к элементарной грамотности была еще весьма далека от разрешения. Правда, и здесь наметились сдвиги. Процент грамотности населения, поднялся с 31 для мужчин и 13 для женщин в 1859 г. до соответственно 54 и 26 в 1913 г. Число начальных школ, находившихся в ведении Министерства народного просвещения, увеличилось с 37 тыс. в 1900 г. до 81 тыс. в 1914 г., а число учащихся в них с 2,6 млн. до 6 млн. человек. Кроме того, накануне первой мировой войны еще 2 млн. человек посещало церковно-приходские школы. Стремительно росло число различных добровольных образовательных обществ, народных университетов.

Расходы государства, органов местного самоуправления на нужды образования увеличивались весьма высокими темпами. Если в середине 90-х годов XIX в. на эти цели ежегодно отпускалось примерно 40 млн. руб., то к 1914 г. уже 300 млн. Тем не менее в плане финансового обеспечения образования Россия уступала наиболее развитым государствам. Так, к 1914 г. расходы на просвещение в России, население которой по численности превышало население Англии в 4 раза, были больше, чем соответствующие расходы в Англии лишь в 1,5 раза.

Наука

Конец XIX — начало XX в. ознаменовались интенсивным развитием отечественной науки. Крупными достижениями снискали себе заслуженную известность ученые-естественники. П.Н.Лебедев получил известность своими работами в области светового давления. Н.Е.Жуковский и его ученик С.А.Чаплыгин заложили основы аэродинамики. Исследования К.Э.Циолковского предвосхитили современные достижения в освоении космоса. Мировую известность приобрели исследования в области минерологии и геохимии В.И.Вернадского. Созданное им учение о ноосфере, сфере разума, возникающей на планете в процессе сознательной деятельности человечества, сыграло огромную роль в формировании современных представлений о взаимоотношениях человека и природы. На рубеже двух веков успешно работал в области ботаники К.А.Тимирязев. Признание международной общественностью успехов отечественной науки проявилось в присуждении русским ученым Нобелевских премий. Их лауреатами были выдающийся физиолог И.П.Павлов (1904) и один из основоположников сравнительной патологии и микробиологии И.И.Мечников (1908).

Значительным был вклад русских у юных и конструкторов в технический прогресс. А.С.Попов вошел в историю техники как изобретатель радио. В 1910 г. в воздух поднялся аэроплан отечественной конструкции, созданный Я.М.Гаккелем. Выдающийся русский авиаконструктор И.И.Сикорский построил сверхмощные (для тех лет) самолеты «Илья Муромец», «Русский витязь», Эмигрировавший впоследствии, в 1919 г., в США И.И.Сикорский сыграл там огромную роль в развитии американского вертолетостроения. Создателем первого ранцевого парашюта стал Г.Е.Котельников (1911).

Больших успехов достигли русские ученые в исследовании многих малодоступных, практически еще «неоткрытых» районов планеты. Сподвижник Н.М.Пржевальского П.К.Козлов прославился серией путешествий по Центральной Азии. Известный геолог В.А.Обручев организовывал экспедиции в районы Сибири и Дальнего Востока. В 1914 г. при попытке достигнуть Северного полюса погиб ученый-гидрограф, смелый полярной исследователь Г.Я.Седов. Материалы, собранные его экспедицией, имели большое научное значение и были впоследствии использованы советскими исследователями Арктики.

Конец XIX — начало XX в. были исключительно плодотворным периодом в развитии русской философской мысли. В обстановке острейших конфликтов, раздиравших общество, мучительных идейных исканий расцвела русская религиозная философия, ставшая одним из наиболее ярких, если не самым ярким явлением духовной жизни страны. Своеобразным религиозным ренессансом стало творчество плеяды блестящих философов — Н.А.Бердяева, В.В.Розанова, Е.Н.Трубецкого, П.А.Флоренского, С.Л.Франка и других. Опираясь на соответствующие традиции русской философии, они утверждали приоритет личностного над социальным, видели важнейшее средство гармонизации общественных отношений в нравственном самосовершенствовании личности. Русская религиозная философия, начала которой были неотделимы от основ христианской духовности, стала одной из вершин мировой философской мысли, уделяя основное внимание теме творческого призвания человека и смысла культуры, теме философии истории и другим вопросам, вечно волнующим человеческий ум.

Своеобразным откликом выдающихся русских мыслителей на потрясения, пережитые страной в самом начале XX в., явился изданный в 1909 г. сборник «Вехи». Статьи, помещенные в сборнике, были написаны принадлежавшими по своим политическим симпатиям к либеральному лагерю Н.А.Бердяевым, С.Н.Булгаковым, П.Б.Струве, С.Л.Франком и др. Под впечатлением социального взрыва 1905-1907 гг. авторы «Вех» попытались осмыслить роль радикально настроенной интеллигенции в жизни общества, показать опасность революционного пути решения стоящих перед страной проблем. Призывы веховцев к социальному компромиссу, адресованное ими интеллигенции пожелание заняться внутренним самосовершенствованием в обстановке острейшего противоборства сил, столкнувшихся друг с другом на внутрироссийской политической арене, не были и не могли быть услышаны. Вызвавшие большой общественный резонанс, «Вехи» подверглись критике со стороны представителей различных политических партий — от кадетов до большевиков.

Рубеж двух веков стал периодом интенсивного развития различных общественных наук. Именно в это время началась деятельность крупнейшего социолога П.А.Сорокина, чьи труды впоследствии приобрели мировую известность. Эмигрировавший в 1922 г. из СССР П.А.Сорокин сыграл огромную роль в становлении и развитии американской социологии. Большой вклад в изучение экономических, историко-экономических проблем внесли труды М.И.Туган-Барановского, П.Б.Струве. Крупных успехов достигла и собственно отечественная историческая наука. Активно изучалось прошлое России. Филолог и историк А.А.Шахматов создал ряд классических работ о русском летописании. Ценные исследования по истории Древней Руси принадлежали Н.П.Павлову-Сильванскому. Значительных успехов в развитии отечественной историографии добились А.Е.Пресняков, С.Ф.Платонов, С.В.Бахрушин, Ю.В.Готье, А.С.Лаппо-Данилевский и др. П.Н.Милюков прославился не только как политический деятель, но и как талантливый историк. Его магистерская диссертация, посвященная финансово-экономическим аспектам петровских преобразований, была с успехом защищена в Московском университете.

В поле зрения русских историков находилось, конечно, не только прошлое Отечества. Проблемы западноевропейского средневековья и нового времени исследовали П.Г.Виноградов, Е.В.Тарле, Д.М.Петрушевский. Крупнейшим специалистом по всеобщей истории являлся Н.И.Кареев, чьи труды приобрели поистине всеевропейскую известность. В области антиковедения успешно работали С.А.Жебелев, М.И.Ростовцев. Выдающимся египтологом и исследователем Древнего Востока был Б.А.Тураев. Для изучения истории и культуры народов Средней Азии существенное значение имели исследования В.В.Бартольда. Важную роль в развитии отечественной арабистики сыграли труды И.Ю.Крачковского. Работами, посвященными китайской культуре, прославился В.М.Алексеев. Успешно развивались на рубеже двух веков правоведение, филологические науки и т.п.

Литература

Напряженно, в борьбе различных направлений протекала литературная жизнь России, ознаменованная творчеством многих выдающихся мастеров, развивавших традиции своих предшественников. В 90-900-е годы продолжал свою деятельность «великий писатель земли русской» Л.Н.Толстой. Его публицистические выступления, посвященные злободневным проблемам российской действительности, неизменно вызывали большой общественный резонанс. На 90-е — начало 900-х годов приходится апогей творчества А.П.Чехова. Выдающимся представителем старшего поколения писателей конца XIX — начала XX в. являлся В.Г.Короленко. Беллетрист-художник, мужественный публицист В.Г.Королеико последовательно выступал против любого произвола и насилия, в какие бы одежды — контрреволюционные или, напротив, революционные — они не облекались. В первой половине 90-х годов XIX в. началась писательская деятельность А.М.Горького, поставившего свой талант на службу революции. Значительным явлением в развитии реалистического направления в русской литературе были произведения таких писателей, как И.А.Бунин, В.В.Вересаев, А.И.Куприн, А.Н.Толстой, Н.Г.Гарин-Михайловский, Е.В.Чириков и др.

К 80-м — началу 90-х годов XIX в. восходят истоки русского символизма, который в 90-х годах формируется в более или менее определенное модернистское литературное течение, выступавшее под знаменем теории «искусства для искусства». К этому течению принадлежали ряд талантливых поэтов и беллетристов (К.Д.Бальмонт, З.Н.Гиппиус, Д.С.Мережковский, Ф.К.Сологуб, В.Я.Брюсов и др.).

На рубеже двух веков началась творческая деятельность А.А.Блока, входившего в круг младших символистов. Поэзия А.А.Блока, проникнутая предчувствием неизбежности коренных перемен в жизни страны, исторических катастроф, была во многом созвучна общественным настроениям эпохи. В начале XX в. Н.С.Гумилев, А.А.Ахматова, М.И.Цветаева создают произведения, которые стали блестящими образцами русской поэзии.

Незадолго до начала первой мировой войны на литературной арене возникло новое течение — футуризм, представители которого объявили о разрыве как с традициями классики, так и со всей современной литературой. В рядах футуристов началась поэтическая биография В.В.Маяковского.

Театр. Музыка. Балет

В развитии отечественного театрального искусства огромную роль играла деятельность Московского художественного театра, основанного в 1898 г. К.С.Станиславским и В.И.Немировичем-Данченко — крупнейшими режиссерами и теоретиками театра. Вокруг них собралась талантливая актерская труппа, к наиболее выдающимся членам которой принадлежали В.И.Качалов, И.М.Москвин, Л.М.Леонидов, О.Л.Книпер и др. Центром средоточия блестящих артистических сил оставался и Московский малый театр. С ним связали свою творческую судьбу М.Н.Ермолова, О. и М.Садовские, Г.Н.Федотова, А.И.Южин и др. Корифеями Александрийской сцены были В.Н.Давыдов, М.Г.Савина, К.А.Варламов и др. Яркие страницы в историю русского театра конца XIX и первого десятилетия XX в. вписала В.Ф.Комиссаржевская.

Важнейшими центрами оперной культуры оставались Мариинский театр в Петербурге и Большой театр в Москве. Большое значение приобрела и деятельность «частных сцен» — прежде всего «Русской частной оперы», которая была основана в Москве известным меценатом С.И.Мамонтовым. Она сыграла значительную роль в художественном воспитании великого певца Ф.И.Шаляпина.

К началу XX в. все более широкое мировое признание завоевывает русская музыка (как классическая, так и современная). В это время продолжал творить великий мастер оперного искусства композитор Н.А.Римский-Корсаков. В области симфонической и камерной музыки создавали подлинные шедевры А.К.Глазунов, С.В.Рахманинов, А.Н.Скрябин, М.А.Балакирев, Р.М.Глиэр и др.

Поистине всемирную известность завоевал русский балет. Особым успехом пользовалась яркая представительница русской школы классического танца А.П.Павлова. Завоеванию отечественным балетным искусством первенства в мировой хореографии содействовали гастроли русских танцовщиц и танцоров за рубежом, в частности, спектакли, устраивавшиеся регулярно С.П.Дягилевым.

Живопись. Скульптура

Реалистические традиции в живописи продолжало Товарищество передвижных художественных выставок. Продолжали работать такие крупнейшие представители передвижнической живописи, как В.М.Васнецов, П.Е.Репин, В.И.Суриков, В.Д.Поленов и др. В конце XIX в. И.И.Левитан пишет свои знаменитые пейзажи. Почетное место в изобиловавшей талантами русской художественной среде принадлежит В.А.Серову — гениальному мастеру, проявившему себя самым блестящим образом в различных областях живописи. Исторической тематике посвящены полотна Н.К.Рериха. В 1904 г. трагически оборвался жизненный путь крупнейшего русского художника-баталиста В.В.Верещагина, погибшего вместе с адмиралом С.О.Макаровым на броненосце «Петропавловск».

В конце 90-х годов XIX в. в русской художественной среде складывается модернистское течение, представленное группой «Мир искусства». Ее идейным вождем являлся А.Н.Бенуа, одаренный и тонкий художник и историк искусства. С «Миром искусства» было связано творчество М.А.Врубеля, талантливейшего живописца, скульптора, графика и театрального декоратора. Зарождается в русской живописи и абстракционистское направление (В.В.Кандинский, К.С.Малевич).

На рубеже двух столетий работали мастера русской скульптуры — А.С.Голубкина, П.П.Трубецкой, С.Т.Коненков.

Меценатство

Одной из замечательных черт культурной жизни этого периода было меценатство. Меценаты принимали деятельное участие в развитии образования, науки, искусства. Благодаря участию просвещенных представителей российского торгово-промышленного мира были созданы Третьяковская галерея, Щукинское и Морозовское собрания новой западной живописи, Частная опера С.И.Мамонтова, Московский художественный театр и т.п. Московский предприниматель П.Г.Шелапутин пожертвовал полмиллиона рублей на устройство учительской семинарии. Ф.П.Рябушинский на финансирование Камчатской экспедиции выделил 200 тыс. руб. Все это лишь немногие примеры активного участия представителей набиравшей силу российской буржуазии в деле развития и приумножения богатств отечественной культуры. Достижения русского творческого гения на рубеже двух веков невольно заставляют вспомнить и делают особенно близкими известные пушкинские строки: «…клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал».






Для любых предложений по сайту: [email protected]