Экономические диспропорции и технологические вызовы — Угрозы России в XXI в.

3. Экономические диспропорции и технологические вызовы

Советская экономика была одной из ведущих в мировом масштабе индустриальных систем. Мы самостоятельно производили огромное число наименований продукции — от перочинных ножей до стратегических бомбардировщиков и ядерных реакторов. Но это не уберегло СССР от распада, а советскую экономику — от долговременного кризиса, из которого мы только недавно начали выходить.

Почему же рухнула советская экономика? Одна из главных причин — то, что она не смогла перестроиться. Западный мир в 60—70-е гг. XX в. начал переход от массового производства к точечному, индивидуальному. От штамповки огромного количества дешевых одинаковых товаров — к «умному», мелкосерийному производству большого количества партий товаров на любой вкус. Это стало необходимым благодаря развитию потребительского общества и растущей взыскательности покупателей из среднего класса, который стал численно доминировать в населении развитых стран. Это стало возможным благодаря созданию вычислительной техники, программируемых станков, промышленных роботов, значительно облегчивших управление производством, повысивших его качество, сделавших его восприимчивым к разнообразным научно-техническим инновациям.

К тому же на мировой рынок вышел целый ряд стран «третьего мира», наладивших у себя производство несложных товаров массового спроса по низким ценам. Чтобы не разориться, индустрия развитых стран была просто вынуждена перейти на другой, более высокий уровень организации производства. Но то, что удалось США, Франции, Японии, не удалось СССР

Низкая инновационность советской экономики, ее безразличие к нуждам потребительского рынка, ориентация на государственный заказ (прежде всего оборонный) и зависимость от постоянно возрастающего экспорта нефти и газа — таковы причины неспособности СССР в экономическом плане перешагнуть из индустриальной в информационную цивилизацию.

Как только государственный заказ был сокращен, а на центральное место выдвинулся потребительский спрос, советская экономика была обречена на крах.

Благодаря рыночной трансформации сегодня российская экономика гораздо более конкурентоспособна в мировом масштабе, чем советская. Однако годы кризиса не прошли бесследно. В нашем народном хозяйстве накопилось немало диспропорций и проблем, которые при определенных обстоятельствах могут обрушить благосостояние России. Между тем только постоянный экономический рост способен обеспечить решение социальных и иных проблем нашей страны. А с учетом того, что другие страны тоже не стоят на месте, только сохранение высоких темпов развития не позволит отбросить нас на задворки мировой экономики. Чтобы в непростых условиях глобальной конкуренции Россия могла занять ведущие позиции в мире, мы должны расти быстрее, чем остальной мир.

Сегодня страны конкурируют друг с другом по всем параметрам: по величине налоговой нагрузки, по уровню безопасности страны, в том числе граждан, по гарантиям защиты права собственности. Они соревнуются в привлекательности делового климата, в развитии экономических свобод, в качестве государственных институтов и эффективности судебно-правовой системы. Эта конкуренция приобрела глобальный характер. В период нашей слабости многие привлекательные ниши на мировом рынке были захвачены другими. Их никто так просто возвращать не собирается. Нормой в международном сообществе является жесткая конкуренция за рынки, за инвестиции, за экономическое влияние. И в этой борьбе России надо быть сильной и конкурентоспособной. А это требует от нее создания благоприятного правового, экологического и экономического климата для развития собственного общества, преумножения человеческого капитала. Все это возможно только в условиях политической стабильности, легитимности политической власти, предсказуемости и понятности ее действий для граждан страны.

Часто говорят, что над нашей экономикой висит «сырьевое проклятие», что нам якобы жилось бы лучше, не будь в наших недрах столько природных ресурсов. Интересно, почему это не мешает США, Канаде, Великобритании или Норвегии?

Вопрос не в том, как «избавиться» от данных нам природой и историей ресурсов, а в том, как их использовать с наибольшей выгодой для нашей страны и ее будущего.

Уже сейчас сырьевые сектора экономики России потребляют в основном продукцию отечественного машиностроения, стимулируя его развитие. Сама же по себе сырьевая ориентация экономики может стать угрозой для нашего будущего только в случае крупномасштабного и долговременного спада общемирового спроса на сырье. А такого спада в ближайшие несколько десятилетий не прогнозирует никто.

Что касается вероятности скорой выработки российскими компаниями отечественных природных ресурсов, то эта опасность будет нейтрализована в случае своевременной разработки и внедрения новых технологий более эффективной добычи. Кроме того, наши компании не должны ограничиваться только разработкой отечественных месторождений. Со временем они могут превратиться в транснациональные, ведущие добычу и переработку энергоносителей по всему земному шару.

С точки зрения будущего российской экономики гораздо важнее другие болевые точки. На развитие, настоящее и перспективное, российской экономики может оказывать негативное влияние ряд важных факторов. Назовем некоторые из них.

Во-первых, наше хозяйство маловосприимчиво к достижениям научно-технического прогресса. Значительная часть предприятий практически не вкладывает средств ни в создание новых технологий, ни в модернизацию старых. Отсутствует национальная инновационная система, подобная тем, которые есть в США, Японии, Западной Европе. Между тем на российских ученых, их научные результаты и высокие технологии большой спрос за рубежом. Они-то в полной мере конкурентоспособны. Целые научные направления и школы поддерживаются грантами мировых исследовательских центров и международных концернов.

Богатый научно-технический потенциал, которым обладает Россия, мы сами используем лишь в небольшой части. Это значит, что и сегодня наша страна лишь отчасти вошла в информационную, постиндустриальную, эпоху, а в большей степени остается в уходящей в прошлое индустриальной эре.

Во-вторых, одна из наших болевых точек связана со слабостью государственных механизмов стимулирования экономического роста.

Эффективному хозяйствованию мешает управленческая слабость государства, отсутствие у него внятной экономической стратегии и высокая коррумпированность государственного аппарата.

Успех компаниям в конкурентной борьбе зачастую приносит не столько честное рыночное соревнование, сколько конкуренция «откатов», т. е. взяток чиновникам. Сложилась «экономика отката», паразитирующая на государственном бюджете. Одновременно государство почти ничего не делает в части обновления транспортной, энергетической и коммунальной инфраструктуры. А без ее эффективной работы никакой бизнес не может быть рентабельным. Скажем, долговременный экономический рост в США в послевоенную эпоху во многом основывался на том развитии национальной дорожной инфраструктуры, которое было осуществлено в 1930-е гг. в рамках системы общественных работ, организованных президентом Рузвельтом в период Великой депрессии. А индустриализация 1930-х гг. в СССР базировалась на плане электрификации страны — ГОЭЛРО, разработанном по поручению Ленина в начале 1920-х гг. Пока российская экономика существует на том инфраструктурном заделе, который был создан во времена СССР. Но этот задел со временем исчерпывается, в то время как новый задел не создается.

В-третьих, важнейшая экономическая проблема связана с непроизводственными издержками бизнеса в России.

Достигнутое снижение налогового бремени не дает полновесного эффекта из-за большой теневой нагрузки на экономику. Эта нагрузка — административное, коррупционное и отчасти криминальное давление на бизнес. Государство почти никак не помогает бизнесменам избавиться от этой нагрузки. Именно этими причинами вызван неоправданный рост цен на недвижимость в крупных мегаполисах, неоправданно медленные темпы внедрения новых технологий, стремление «увести» капиталы в тень, медленные темпы роста инвестиций в отечественную экономику.

Напротив, основа реально существующей в России экономики — это неформальная конвенция (система договоренностей) относительно допустимой меры нарушения норм и законов страны. Нормы этой системы, связывающей государство и бизнес, уже преобладают над открыто криминальными отношениями и «разборками», характерными для 1990-х гг. Но такая конвенция предполагает широкие масштабы нарушения законности, коррумпированность правоохранительных органов и волюнтаризм, своеволие государственных представителей. Уровень издержек бизнеса, порожденный этой средой, серьезно угнетает экономику.

Главный же аспект экономического вызова, стоящего перед Россией, в том, что наша страна пока проигрывает гонку со временем в глобализирующемся, неполярном мире.

По основным объективным показателям, используемым в международных сопоставлениях (подушевой валовой внутренний продукт, индекс развития человеческого потенциала), Россия входит в группу среднеразвитых государств. Однако результаты последних полутора десятилетий показывают темпы нашего отставания от развитых стран, рост в которых идет зачастую быстрее, чем у нас.

Еще напряженней может стать ситуация по мере перехода России к правилам торговли, обусловленным нашим вступлением во Всемирную торговую организацию (ВТО). Это потребует отказа от защитных мер со стороны государства во внешней торговле, и любое обострение экономической конкуренции создаст угрозу позициям России на мировой арене.

Итак, если мы не создадим динамичную и способную к постоянному саморазвитию экономику информационного типа, то это уже в недалеком будущем приведет к провалу надежд россиян на достойную и комфортную жизнь в своем Отечестве. В таком случае самые образованные, квалифицированные и востребованные наши соотечественники будут покидать свою страну, направляясь туда, где созданы лучшие условия для их самореализации. Это еще больше ослабит человеческий потенциал России, ее конкуренто- и обороноспособность, а в конечном счете грозит превращением нашей страны в лишенное перспектив развития государство «третьего мира».